Обхватил руками, притиснул к себе, аж над полом приподнимая. Снова впился в губы поцелуем. А потом, уже поставив Марию на ноги, уткнулся в ее макушку, зарылся руками в распущенные, растрепанные волосы. И шагу ступить не может.
— Маша… Мое рыжее счастье…
— Тебе пора. Иди, а то точно опоздаешь, — первой попыталась отстраниться.
И он ушел. Нехотя, видела. Словно тело его не слушалось. Или же мозг отказывался давать команду мышцам?..
А теперь и она стояла неподвижно и смотрела на закрывшуюся за Антоном дверь. Долго стояла. Потом все же напомнила себе, что ей тоже есть чем заняться.
Пошла в спальню. Но и тут застыла. Все начало расплываться перед глазами из-за слез, нахлынувших еще сильнее, чем вчера. Маша буквально упала на кровать, свернувшись комочком, прижимая руками подушку Антона. Та хранила запах мужчины.
Плакала. Нет, рыдала! В голос, громко, не в силах остановиться. Знала, что будет больно, но даже не представляла, что настолько… Настолько, что, резко сев, сорвала с подушки наволочку. Наверно, просто понимала, что в этот раз действительно навсегда.
Глава 4
Сегодня как никогда работалось плохо. Хоть и дел по горло в автосалоне, которым и управлял теперь Антон, а все равно все мысли с Машей. И вроде же помирились… Вон она спокойно и утром его проводила, и днем, когда набрал по телефону, поговорила…
Что же не так? Отчего сердце тревожно дергается? Может, это совесть? Почему именно сейчас? Ведь, правды ради, стоит признать, что обижал Машу, к сожалению, не раз.
Наверно, дело было в самой Марии. Какая-то она совсем другая. Спокойная, да. Слишком даже! А он-то знает, какая эта рыжая бестия эмоциональная!
В общем, решив отложить на завтра все, что может потерпеть, Антон поехал домой пораньше, предварительно заскочив в цветочный магазин, где в придачу к букету еще и вязанного плюшевого зайца с длинными ушами прихватил.
В квартире было темно и тихо. Возможно, Маша отсыпается? Действительно вымотанная какая-то. Но, включив в коридоре подсветку, Антон обнаружил, что комплекта ключей Марии нет.
Ну-ну, не пойдет она на работу! Не выдержала-таки! Хмыкнул, покачав головой. Ну и ладно, сделает ей сюрприз в агентстве. Цветы, конечно, глупо с собой таскать, оставит дома. Так и не сняв пальто, пошел на кухню, чтобы быстро поставить букет в воду и поехать за Машей. Посадил на стул зайца и уже почти обернулся к мойке, как заметил на столе согнутый пополам листок бумаги. Взяв тот свободной рукой, развернул и прочитал несколько строк, выведенных почерком Марии.
«Больше так продолжаться не может. Мы видим будущее совершенно по-разному. Общего его у нас и нет. Но я не держу на тебя зла. Прости и ты меня, если сделала что-то плохое.
Ключи пришлю курьером. А ты меня, пожалуйста, не ищи больше никогда.
Будь счастлив, Антон».
Поверить не мог, что именно это сейчас прочитал. Как удар под дых пропустил. Пробежался еще раз глазами по письму. Нет, никакой ошибки, он все написанное прочел правильно. И внезапно стало понятным и поведение Маши. Она с ним прощалась. Вот с чем связано это спокойствие. Она все для себя решила. Просто в этот раз решила уйти без скандала. А все, что было ночью, утром, — это ее с ним прощание.
Аж осел на пол, прислонившись спиною к холодильнику. И до того тяжело на душе, что реально ощущает, как давит сердце. Она ушла. Опять. Не удержал.
Мысленно пытался убедить себя, что все будет нормально, что вернет ее снова, не первый раз же! Вернет обязательно! И больше точно уже не упустит!
Только что ж так плохо? Как придавило потолком к полу, вот он и сидит, смотрит в одну точку. И нет сил встать, снять пальто… Да даже пальцы разжать не может, так и держит букет, который теперь подарить некому.
Вот сколько таких расставаний у них было за четыре года? Казалось, знал уже, как себя вести: просто дать Маше остыть, успокоиться… Да только спокойная же была! Никаких лишних эмоций. Это и пугало, заставляло метаться по квартире из угла в угол, словно душа неприкаянная. Сердце просто вылетало из груди. И успокоиться никак не получалось. Как вышел из ступора на кухне, и подорвало! От вида пустых полок в шкафу просто трясти начинало! Боялся, что в этот раз действительно решение принято не на эмоциях, а взвешено.