Я взяла две каюты, одну для нас, девушек, другую для мужа. На самом деле, естественно, «блондинка» незаметно просачивалась ночью во вторую каюту, потому что и мне, и Илье было бы неуютно ночевать вдвоем, когда за стенкой Крис едва сдерживался бы от ревности. Поэтому мальчики — к мальчикам, а дальше — разбирайтесь, как хотите.
Мне нравится, как Илья держится — как будто, сделав первый шаг на корабль, наконец понял, что все плохое остается позади, он действительно возвращается на Землю, и сейчас необходимо отыграть свою роль с блеском. Кстати, теперь его зовут Лилиана…
Возможно, девчонке проще прикинуться мальчиком, особенно если она не обладает внешностью Барби или статной фигурой русской красавицы, но из мальчика девочку тоже можно сделать или, в нашем случае, из мужчины — женщину. Тем более, что подопытный экземпляр не обладал высоким ростом или плечами и фигурой молотобойца. Вот из Криса девица бы получилась… ну, на любителя, эдакая Джеральдина из «Некоторые любят погорячее». В фильме, кстати, на героиню нашелся такой активный любитель…
А сейчас у нас одежда нарядно-нейтральная, жаль, что это не костюмированный бал, потому что платья в пол однозначно настраивают на нужный лад; косметика тоже отлично ложится, тем более, что у Ильи любимый визажистами типаж «рисуй, что хочешь», на лицо он — эдакая серая моль, если не присматриваться. А нарисовал — и готов сказочный принц или, в нашем случае, Снежная королева. Я уже начинаю беспокоиться, вдруг ему понравится в таком виде ходить, вот кем я тогда буду себя чувствовать?
А у него уже и поклонники нашлись. Мужчины и правда предпочитают блондинок, даже некоторые женщины поглядывали заинтересованно. Илья поддерживал разговор, стараясь быть вежливым и, в то же время, не дать кому-нибудь ложную надежду. Его актерский талант я оценила в полной мере и теперь уверена, что он вообще заслуживает Оскара. А мы с Крисом периодически давились кашлем и уползали веселиться в свои каюты. Лишенный такой возможности Илья после каждого такого приступа веселья смотрел на нас с осуждением.
— И нечего так на меня смотреть, — заметила я в ответ, — я дитенка оставила на Венге с Эмилем и с Таей, и, хотя я им доверяю, все равно беспокоюсь.
— Прости меня, Анита, пожалуйста, — посерьезнел Илья, — я беспокоился только о себе и даже не подумал о том, что для вас с Кристианом это может быть опасно. У вас ведь не будет из-за этого неприятностей?
— Нет, на самом деле опасности нет, иначе ни Крис, ни Таисия меня бы не отпустили. Просто я гениальный стратег, — скромно ответила я ему.
— Нормально все будет, — включился в разговор Крис, — Тая помогла с проходом в Космопорт и на корабль, хорошо, что у нее есть эта бедная родственница. Был другой вариант — ты возвращаешься через ДИС и с международным скандалом, но он был не очень хорош.
— Да, я бы тоже так не хотел, — передернулся Илья, — не знаю, как бы я людям после этого на глаза показался. Не надо мне такого пиара. И вас обоих мне никогда не отблагодарить в должной мере…
— Все, хватит, — остановила его я, — я сделала то, что должна была, или то, что захотела — к счастью, это совпало. Так что, давай, снова натягивай улыбку воспитанной девочки или, для разнообразия, ледяной стервы, и пошли ужинать.
Кристиан
Мне показалось, что сегодня Илья был каким-то нервным. Нет, на первый взгляд и для всех посторонних он — все такая же веселая подружка моей жены, у меня тоже, наверное, скоро раздвоение личности начнется, на него глядя…
Поздно вечером он, как обычно, тихо проскользнул в каюту, разобрал кровать и попытался заснуть. Попытался — потому, что мне понятно, когда человек спит, а когда старается просто тихо лежать и не ворочаться, чтобы не разбудить соседа.
Потом оттуда тихо прозвучало:
— Крис, возьми меня…
— Е… ты меня заикой сделаешь! С чего ты такое надумал? — тишина в ответ. Потом:
— Я тебе не нравлюсь?
— Э, нет, давай без этого. И, к твоему сведению, я не трахаю все, что шевелится. У меня есть тот, кого я люблю. А, впрочем, что я объясняю?
— Я не хотел тебя обидеть, — да, ему, похоже, плохо совсем. Наивно было бы предполагать, что почти два месяца ада испарятся из его памяти без следа. Как раз я и могу понять, что он может сейчас чувствовать.
Так мы и переговаривались в темноте:
— Знаешь, Илья, у нас с госпожой, возможно, похожие вкусы в отношении мужчин, но вот тебе такого счастья точно не надо. Ты потом меня и себя возненавидишь. Улетишь, забудешь все, что было.
— Ты ведь знаешь, о чем говоришь? — с надеждой спрашивает он меня. — Это возможно — забыть такое?