Не Покидай...
Я молча стояла за дверью, притаившись настолько тихо, что боялась пошевелиться. Хоть дверь в спальню родителей и была слегка приоткрыта, их крики были до того громкими и невыносимыми, что всё-таки заставили меня подняться с постели. Не зная который тогда был час, я медленно плелась по коридору с заспанными глазами. Чем ближе я подходила к родительской спальне, тем быстрее билось моё хрупкое сердечко в груди.
— Проваливай к чёрту!
Голос матери, который я в буквальном смысле не узнавала, заставил меня невольно содрогнуться. Мне стало страшно от осознания того, насколько сильно он был пропитан болью и злостью. Дрожавшим телом я прислонилась к прохладной стене и, словно тайно подосланный противником шпион, молча продолжала подслушивать.
— Забирай все свои вещи! — голос матери дрожал. — Мы и без тебя справимся!
Я не имела ни малейшего представления о том, что именно происходило там, за дверью. Я только слышала, как всхлипывала мать и тяжело дышал отец. Я слышала, как она ходила туда-сюда твёрдыми шагами по комнате и протаптывала глубокую тропинку на ковре.
Заинтригованная происходившими вне моего поля зрения событиями, я глубоко вдохнула и, набравшись смелости, решила краем глаза заглянуть в спальню. Мне было достаточно и нескольких секунд, чтобы своим неопытным, детским взглядом оценить обстановку. Я видела, как мама, словно бесконтрольный торнадо, подлетела к шкафу и один за другим начала с силой выдвигать ящики. Папа, опустив голову вниз и сжав пальцы рук в замок, неподвижно сидел на краю огромной кровати и молча смотрел в одну точку. Мама же вошла в азарт настолько, что её уже не мог остановить никто. Она вытаскивала одежду отца и бросала на пол.
Чтобы не закричать, я что было силы прикусила нижнюю губу и, резко дёрнувшись, снова прижалась спиной к стене. Я толком не знала, не подозревала что происходило в нашей семье; только родители ссорились чаще обычного. Папа всё реже и реже ночевал дома, а мама спешила спрятать свои заплаканные глаза каждый раз, когда видела по моему взволнованному лицу, что у меня назревал очередной вопрос. Но вместо того, чтобы просветить меня по поводу сложившейся ситуации, и отец, и мать, будто сговорившись, отгораживались от меня. Хоть мне и было десять лет и моим мнением никто особо не интересовался, в глубине души я знала, чувствовала, что на всех нас в стремительном темпе надвигалось что-то неизбежное. Что-то, что могло расколоть нас раз и навсегда.
— Ты променял нас, свою семью, на какую-то молоденькую пигалицу! — я слышала, как мать одарила отца звонкой пощёчиной. — Ты думаешь, что будешь счастлив с ней?
— Я должен сделать то, что считаю правильным, — его голос звучал глухо.
— А будет ли в твоём понимании правильным то, что ты оставляешь свою жену, — мама на миг запнулась, — оставляешь своего ребёнка?
Чувствуя, как твёрдый ком застрял в горле, я плотно зажала рот руками и задержала дыхание. Как мне казалось, таким способом я могла подавить вопль, который так неистово рвался из моей груди наружу.
— У неё тоже будет ребёнок. Мой ребёнок.
— Я тебя ненавижу! Ненавижу! Ты мне всю жизнь поломал!
Я медленно сползла вниз по стене, ослабшие ноги отказывались меня держать. Реальность, как и вся серьёзность ситуации, обрушились на меня, словно ушат ледяной воды. То, что они ссорились, уже не казалось мне таким важным, как и тот таинственный ребёнок, о котором обмолвился мой отец. Всё, что имело значение в тот момент, — папа оставляет меня.
Из глаз фонтаном брызнули слёзы и всхлипы, тихонько до этого сотрясавшие моё тело, переросли в самый настоящий рёв. Я точно не знала какое именно чувство переполняло меня, но я уже была не в силах остановиться. Не помню сколько прошло времени, но вскоре я почувствовала на себе чьи-то руки. Они нежно трогали меня, бережно поглаживая по спине. Только от этого становилось ещё хуже.
— Моя крошка, — сквозь слёзы, застилавшие мои заплаканные глаза, я наконец смогла рассмотреть лицо матери. Она промокнула мои горевшие щёки рукавом рубашки и прижала к своей груди. — Всё будет хорошо.
Обнявшись, мы продолжали сидеть на полу. Всё это время мама гладила мои растрёпанные после сна волосы в надежде успокоить меня.
— Я не хочу, чтобы папа уходил! — с новой силой завопила я, когда отец вышел из спальни с чемоданом в руке.