— Так надо, моя хорошая, — едва внятно пробурчал он, — так надо.
Это было всё, что ему удалось выдавить из себя до того, как я вырвалась из рук матери и пулей полетела в свою комнату.
— Нет! — пищала я и носилась из угла в угол, собирая свои вещи. — Я хочу с тобой!
Первое, что мне попадалось под руку, будь то футболка или шорты, я стремительно комкала своими маленькими, дрожавшими ручонками и запихивала в свой школьный рюкзак. Услышав, как входная дверь с шумом захлопнулась, я набросила рюкзак на плечи и бросилась прочь из комнаты. Всё еще одетая в пижаму, я бежала по коридору, шлёпая босыми ногами по полу.
— Папочка! — я резко распахнула дверь, позволив утренней прохладе поцеловать мои пылавшие от адреналина щёки, и уже была готова броситься вслед за ним
Не растерявшись, мама крепкой хваткой ухватилась за рюкзак. Но её тщетные попытки остановить меня, не увенчались успехом. Лицо отца, всё это время наблюдавшего за нами, поникло. Поспешив спрятать свои глаза, он отвернулся от меня и побрёл дальше по аллее, с каждым шагом отдаляясь от меня.
Не знаю, как мне удалось выкрутиться, но в следующий момент я уже бежала за ним, оставив взволнованную мать на пороге дома с рюкзаком в руках.
— Папочка! — задыхалась я. — Подожди!
Мне стоило неимоверных усилий, чтобы наконец догнать его. Он остановился на миг. Долго не раздумывая, я бросилась к нему и, крепко обняв, уткнулась лицом в его бедро.
— Можно мне с тобой?
— Нет.
— Но почему?
— Так надо.
— Но я очень хочу.
Не проронив больше ни слова, он сделал шаг. Один шаг, но я всем нутром ощутила насколько он отделил нас друг от друга.
— Ты уходишь потому, что у меня не достаточно хорошие оценки в школе? — словно взрослый человек, аккуратно рассчитывавший свой следующий ход, я решилась на детскую, манипулирующую уловку лишь бы задержать его любым способом.
— Нет, — отрезал он, — не потому.
— Из-за того, что я не всегда веду себя хорошо? — не унималась я.
— Нет.
— Папочка, — мой голос задрожал, но не смотря на это, я всё же продолжила, — я обещаю.., — он окинул меня своим серьёзным взглядом, — я обещаю, что полюблю того, другого ребёнка также сильно, как любишь его ты.
— Не в этом дело, — он сделал ещё один шаг.
Почему? Этот единственный вопрос сверлил моё сознание. Неужели я не достаточно хороша для него? Неужели то, что я люблю его просто так, всей душой и всем сердцем не было достаточной для него причиной остаться?
— Не уходи, — заскулила я, предчувствуя своё поражение, — не покидай меня.
Боль от обиды и разочарования разрывала меня изнутри, заставляя глаза наполняться солёными слезами. Я была готова на всё, чтобы он остался, но не знала, что именно от меня требовалось. Как только я осознала свою беспомощность, слёзы тут же хлынули из глаз, но к моему глубокому удивлению, они ни коим образом не повлияли на твёрдое решение принятое отцом.
Мне не оставалось ничего кроме, как продолжать держаться за него, словно он воздушный змей, которой мог улететь с первым порывом ветра. Но не смотря ни на что, он продолжал идти. От каждого последующего шага, с трудом дававшегося отцу, я медленно съезжала вниз по его ноге. Даже тогда, когда я всё же оказалась на шершавом асфальте, он не остановился, не посмотрел на меня.
Насколько бы больно мне не было в тот момент, я осознала, что так, как раньше уже не будет. Никогда. Тогда я ещё не понимала, что люди уходят от нас не потому, что перестали любить, а потому, что больше не хотят причинять боль. Насколько бы я не хотела, чтобы он покинул меня, я всё же заставила себя разжать побелевшие от напряжения пальцы. Я нашла в себе силы отпустить его.
Я сидела на дороге, в пижаме, с заплаканными глазами и, прижав руки к груди, громко всхлипывала и давилась предательскими слезами. Утренний туман то рассеивался, то сгущался ещё сильнее, но перед тем, как он окончательно проглотил отца, папа обернулся и на короткий миг наши взгляды пересеклись. Это был последний раз, когда я видела его голубые глаза.
Автор приостановил выкладку новых эпизодов