— Я подожду тебя в машине, — сказал Макс, когда меня вызвали и, легонько поцеловав в губы, направился к лестнице, ведущей на первый этаж. И внезапно, обернувшись, помахал рукой.
Обследование продолжалось больше часа, по истечении которого мне вынесли вердикт: здорова. Мазки неидеальные, конечно, но у кого они абсолютно нормальные?!
Обрадовавшись, что поликистоз куда-то делся, я с улыбкой выпорхнула в коридор и увидела её. Катерину Любимову. Она сидела у другого кабинета, в самом конце коридора, сгорбившаяся, с круглой спиной, смотрящая в другую сторону. Но несомненно это была она.
Рыжие кудри были собраны в простой хвост, который я часто делаю дома, когда волосы лезут в лицо, а красоваться не перед кем. Словно почувствовав мой взгляд, она обернулась, и последние сомнения развеялись. Что за чёрт!
Катерина вскочила, поджав губы, фыркнув, схватила сумочку, лежавшую на соседнем кресле, и ринулась к лестнице.
Догонять бывшую соперницу я и не собиралась, но настроение испортилось. К чему такая реакция? Конечно, со мной у неё связаны не лучшие воспоминания, но ведь она отвоевала Вадима. И откуда столько ненависти во взгляде?
Это я потеряла теперь уже безвозвратно бывшего и долго плакала в подушку, выла от безысходности, тоски по его рукам и нашим долгим разговорам после обалденного секса. И поделом мне, разлучнице, позарившейся на чужой каравай!
— Почему ты выбрал именно эту клинику? — выпалила я, забравшись на переднее сиденье кроссовера Макса.
— А что не так? К тебе плохо отнеслись?
Участливое выражение лица любовника только вывело меня из себя.
— Ответь, пожалуйста, на вопрос, — еле сдержавшись, чтобы не нагрубить, попросила я.
— Потому что это одна из лучших клиник, — сухо ответил Макс и, нахмурившись, посмотрел в сторону. Его пальцы барабанили по рулю, что было совсем не добрым знаком дл меня лично. — Объяснишь, наконец, что не так?
Он резко повернулся и посмотрел в глаза.
— Ты знаком с Екатериной Любиминой? — спросила я, сбавив тон.
— Возможно. У меня очень много деловых контактов, не удивлюсь, если когда-нибудь встречал даму и с таким именем. Только ты не ответила на вопрос: «Что не так?»
— Я видела её! Понимаешь, это не может быть совпадением!
Я говорила сумбурно, заламывала руки, чуть ли не плакала и дрожала так, что зуб на зуб не попадал. Если бы мыслить с трезвой головой, то что мне до Катерины? Ну, увидела, и что?!
Клиника известная, Катерина не бедствует, почему бы ей не прийти на приём ради мелкой проблемы? Но я была уверена, что дело не в воспалении, не в молочнице, а в бесплодии. «Мать и Дитя» специализировалась именно на таких проблемах, в том числе и на выполнении ЭКО. А взгляд бывшей соперницы сказал всё без слов. Точно такой же я видела в зеркале, когда уже отчаялась забеременеть.
И хотя Макс не понимал моих терзаний по поводу нечаянной встречи, но, узнав, о ком я говорю, нахмурился ещё больше и не разговаривал, пока не привёз обратно, к моему подъезду.
— Ты злишься, потому что увидела жену бывшего, — произнёс он, заглушив мотор и избегая смотреть на меня. — Потому что он всё ещё тебе не безразличен.
Я открыла рот, чтобы возразить, начать оправдываться, но Макс так посмотрел на меня, что поняла: станет только хуже. Надо дать ему время остыть. Вот же я дурочка! Сама дала повод для ревности.
— Не безразличен, — кивнула я. — Он мне неприятен.
И вышла из машины, чтобы не оглядываясь, нырнуть в подъезд. Как назло, никак не могла нащупать в кармане плаща нужные ключи. Машина продолжала стоять, не думая заводить мотор.
Наконец, домофонный ключ был найден, пальцы выбивали мелкую дрожь, когда я вытащила их из кармана, но внутренне я была спокойна. Оправдываться перед тем, кто знает меня несколько месяцев, не стану. Он не прошёл со мной путь, длиной в несколько лет, тот самый, когда я металась между разрывающей сердце любовью и отчаянием. Значит, не имеет право меня судить, а тем более решать, что я чувствую к Вадиму. Не любовь, так точно.
На этот раз я решила не пользоваться лифтом, а взлетела по лестнице, не ощущая усталости. И только войдя в квартиру, начала задыхаться. Прошлое давно умерло, но продолжало причинять мне дискомфорт. Не боль, уже отболело, но злость. Я даже испытала злорадство. Не хорошо радоваться чужому несчастию, но я воспринимала это как эффект бумеранга. Это ведь Катерина. узнав о моей беременности, сказала, что больная тётка не должна пытаться сделать ребёнка. От осинки не родятся апельсинки.