И только перед самым рассветом поступил доклад от группы, проводившей поиск. Тяжелый труд увенчался успехом. Найден был не один, а сразу два брода. И оба были проверены по всей ширине реки. Соколов доложил об этом командиру полка и тотчас услышал его команду:
— Переправляйтесь!
Четвертая рота форсировала Припять вброд. Пятая и шестая преодолели водную преграду с помощью наведенной саперами переправы.
За рекой земля была плотнее, леса — реже. Машины пошли быстрее. До намеченного рубежа оставалось часа два хода. Соколов проверил по карте расстояние. Нет, опоздания быть не должно. Командирский бронетранспортер преодолел невысокий подъем. И вдруг подполковник увидел, что двигавшаяся впереди колонна встала. Комбат немедленно вошел в связь с командиром роты.
— Что там случилось? Почему остановились? — нетерпеливо спросил он.
— Куда же ехать? Люди на дороге, — послышался спокойный ответ Клюкина.
— Какие люди? — не понял Соколов.
— Известно, наши, советские. Дальше не пускают.
Командирская машина устремилась вперед, миновала густой кустарник, и Соколов сам увидел на дороге большую толпу людей — человек сто, а может, и больше. Мужчины, женщины и дети стояли на дороге сплошной стеной. В руках у них были цветы, корзины с яблоками, ведра, накрытые белыми вышитыми полотенцами. Это жители села Залесье, расположенного впереди, за бугром, от мала до велика вышли навстречу воинам. Несмотря на столь ранний час — было всего около шести утра, — никто из залесьевцев не усидел дома.
Едва командирский бронетранспортер остановился, Соколов спрыгнул на землю. Навстречу ему шагнул высокий, сухой, очень похожий на Дмитрия Тяпина старик — такой же поджарый и аккуратный, но только с совершенно белой, а не черной, как у почетного солдата, бородой. На вытянутых руках старика белело полотенце, а на нем лежал огромный каравай хлеба с солонкой наверху.
Залесье — первое село в Белоруссии, которое встретилось на пути воинов. И как его жители узнали о приближении колонны, для Соколова осталось загадкой.
— Товарищ командир, дорогие сыночки, примите от колхозников Залесья хлеб-соль и чувствуйте себя на нашей земле самыми дорогими гостями, — сказал старик, протягивая подполковнику каравай. — Это хлеб нового урожая. Если он вам придется по вкусу, мы будем очень рады.
Комбат, приняв дар, от души поблагодарил:
— Спасибо, отец, спасибо, дорогие товарищи. Извините нас за то, что нам сейчас же надо продвигаться дальше…
Тут он заметил, что толпа, стоявшая на дороге, заметно поредела. Оказывается, колхозники облепили колонну плотным кольцом. Воинов забрасывали цветами, протягивали им корзины с яблоками, крынки с молоком. Мальчишки уже влезли на броню, шумели, переговаривались.
К Соколову подошел пожилой мужчина с четырьмя орденскими планками на гимнастерке и, добродушно улыбаясь, спросил:
— Куда же вы так торопитесь, товарищи воины?
— Известно куда, выполнять боевую задачу, — улыбнулся в ответ подполковник.
— А разве укреплять дружбу с народом — не важная задача? — засмеялся орденоносец и взял Соколова под руку. — Вы нас, дорогие товарищи, не обижайте. Мы, можно сказать, целую ночь всем колхозом готовились к встрече. Столы давно накрыты, просим вас немного задержаться.
К комбату подошли начальник штаба майор Кузьмин, капитан Хворост.
— Ситуация, товарищи, складывается неожиданная, — обращаясь к офицерам, поскреб подбородок Соколов. — Что будем делать?
— Завтракать-то все равно надо. Я бы, на вашем месте, доложил командиру полка, — посоветовал Кузьмин.
Так и сделали. Командир полка выслушал доклад комбата и сразу же принял решение:
— Остановку разрешаю. Действуйте по своему усмотрению, но особенно не задерживайтесь.
Теплая, сердечная встреча с колхозниками закончилась митингом, на котором выступали труженики села и воины. Последним говорил командир отличного экипажа старшина Матяш. Он заверил колхозников в том, что воины с честью выполнят любой приказ Родины.
Прозвучала команда «Вперед», и батальон двинулся дальше.
Почти сразу за селом снова начались болота. В отдельных местах машины завязали в трясине почти наполовину. Торфяной жижей заливало смотровые щели так, что водители вынуждены были вести машины лишь по указаниям командиров. И опять воинов окружили бесконечные леса.