Вечер. Кофе. Сделала несколько набросков и покормила голубей. Они всегда прилетают, они ждут. А я не знаю, чего ждать.
Проснулась поздно и вспомнила ночь... Не нужно было так срываться. Слёзы, обрывки ненужных объяснений, 38
НЕ ПРО ЗАЕК
полная паранойи прогулка по пустым пугающим улочкам... Бездушные силуэты казались затаившимися, враждебными, машины — слишком резко тормозящими, мусорные мешки полными жизни second hand:
— Ну-ка, что это там в пакетике, орешки? Тьфу, чёрт, merde!
Совсем выжила из ума.
Я никогда этого не делала одна, только вместе с Христо. Промышляли по ночным улицам и специальным хлебобулочным и гастрономическим “помойкам”. Блин, в Питере на свою цветочную зарплату я не могла себе позволить таких яств! Всё чисто, запаковано и собирается просрочиться дня через два...
Когда проснулась, его уже не было. Вчера он открыл дверь, вошёл, и, отвернувшись, уснул.
Это была наша первая ссора! Я просто хотела его. Очень хотела. Чёрные кудри, улыбающиеся глаза с балканским огнём, нежные губы, розовые, как у девушки... Я ласкала его, но он был почему-то холоден...
Я всегда любила у мужчин длинные волосы. Наверно, из-за того полудетского воспоминания, из-за папы. Иногда он отпускал волосы подлиннее, чёрные, густые, волнистые, и я заплетала ему косички. Тогда мы ещё были лучшими друзьями и ходили на дурацкие фильмы в кинотеатр “Октябрь”...
С тех пор не могу относиться спокойно к длинным тёмным локонам. Меня заводит образ тонкого, немного скуластого лица в обрамлении распущенной или собранной на макушке гривы, гибкой шеи и крепкого троса. Стоп, а то расплачусь...
А всё-таки сегодня всё гораздо легче и прозрачней. Солнце уходящего парижского дня, улицы не такие,
39
Галина Хериссон
как накануне: живые, яркие, полные, многоликие. С магазинчиками и попытками общаться на “франгло” языке, включая глуповато-доверчивые улыбки...
Темнеет. Доносится запах ужинов. Соседей здесь почти нет. Встречается только одна мадам с коричневыми добрыми глазами. “Bonjour. — Bonjour!”»
* * *
Среди новой её компании нашлись и русские. Дали телефон одного художника. Они встретились очень скоро. Оказалось, что Андрей работал на рю де ля Помп, делал ремонты в шикарных квартирах. Да это ж шестнадцатый округ Парижа. Лиза и не знала, что это один из самых дорогих кварталов! Ведь здание с квартиркой, где они ютились на десяти квадратных метрах и душем в коридоре, было чуть ли не единственным таким на всей улице.
С Андреем они встретились у метро. Теперешний босс и заказчик Андрея был какой-то то ли режиссёр, то ли сценарист. Платил хорошо.
Андрей снимал двухкомнатную квартиру с соседом. Пригласил Лизу пожить какое-то время. Друг Христо с рю де ля Помп к тому времени вернулся из Болгарии, в любом случае, пора было искать новое прибежище.
Лиза в порыве парижского вдохновения нарисовала на той крыше с голубями уже приличную серию. Хотелось выставиться или даже продать несколько рисунков и акварелей. Тут многие художники выставляются на улице. Лизины работы были ничуть не хуже! Но продавать всё это на Бобуре10 было рискованно. Контроль де полис...
10 Культовая площадь перед центром Жоржа Помпиду – музеем современного искусства
40
НЕ ПРО ЗАЕК
Так что пока она писала дневник обрывками и рисовала. Даже пыталась написать какую-то пьеску. Но я, посмотрев на её работы, сказала: «Лучше рисуй!»
Сосед Андрея её сразу невзлюбил. Ну что там за вечный шалман русских автостопщиков и нелегалов! Сам он был из Литвы, работал неизвестно где, иногда по ночам. Вот Лиза и ночевала на освободившемся диване. Ночами читала русские книжки. Пару раз Андрей нанимал её моделью — давал уроки для студентов, поступающих на художественное отделение. Рисовали ню. Студенты, молоденькие, краснели и смущались её наготы. А ей показалось, что Андрей придумывал такие позы исключительно для себя. Впрочем, всё было в высшей степени уважительно и профессионально. Вспомнился университетский опыт, и Лиза всерьёз подумывала о такой подработке.
Андрей говорил:
— Сдавайся! Без бумаг тут никак! Я тут уже шесть лет маюсь...
Один раз пришёл и говорит:
— Соберись, сейчас, возможно, придётся делать ноги! Кажись, соседка стукнула в полицию...
К счастью, всё обошлось. Пока.
Пришло время съездить в ту больницу за результатами анализов. Ехать было далеко. В противоположную сторону от района, где жил Андрей. Доброй женщины-гинеколога не оказалось на месте, и пачку медицинских бумаг без особых объяснений ей выдал врач, не говоривший по-английски. Однако Лиза уже начала выдавать фразы на французском, и более содержательные чем «je fume du tabac a la pistache11»...