Олька выглядела такой счастливой, что я, не удержалась и крепко обняла ее. Искренне радовалась за подружку. Она действительно это заслужила! Мне было даже не обидно, что она, совсем не обратив на меня внимания, куда-то пошла с полноватым мужчиной. Наверное, обсуждать всякие важные-преважные детали.
Еле-еле пробившись сквозь строй наконец-то заметивших Глеба и толпой налетевших на него поклонниц, я тихонечко направилась к выходу из шатра. Теперь мне здесь было делать нечего.
Однако на выходе все-таки обернулась на Глеба. Популярный ведущий, самый завидный холостяк нашей страны, заинтересованно рассматривал Олю.
Словно чувствуя взгляд, подружка приняла наиболее выгодную позу. Ну вот, я же говорила, куда мне до нее…
ГЛАВА 5
ГЛАВА 5
Велосипед оставила во дворе, чтобы не видно было с улицы. До конца не могла поверить, что вернулась в жутковатый заброшенный дом к этому пугающему мужчине. Но что-то подсказывало – ослушайся я его, может случиться нечто намного страшнее…
Прижимая к себе пакет с лекарствами и прочим, осторожно сделала шаг в темную и холодную комнату. Почему-то показалось, что сейчас на меня набросится чудище из легенды, которую как-то сказывала тетка Параскева.
– Вернулась все-таки, - послышался холодный голос Вольфа. – Даже странно, но я в тебе ошибся.
Он стоял, опершись о стенку. Выглядел хуже, чем, когда я его встретила. Очень бледный, и, кажется, ослабевший. Но я понимала, что это впечатление было обманчивым. Раненый волк, который все равно остается смертельно опасным животным.
Дикие желтые глаза прожигали меня насквозь.
– Здесь все, что вы сказали, - боясь сделать лишнее движение, словно он мог на меня наброситься, я с опаской положила бумажный пакет на стол.
Про то, что я чуть было не попалась с этим пакетом, конечно, рассказывать не стала. Любопытная и вездесущая Варька успела сунуть туда нос, но мне чудом удалось усыпить ее бдительность. Сказала, что эти лекарства попросила тетка Параскева и телефон тоже. Мол, ее сломался. Варька поверила и интерес утратила, а я вздохнула с облегчением.
– Телефон мой, старый, без выхода в интернет, но звонит хорошо. Зарядку тоже положила. Я… пойду, да? Мне же можно идти?
– Не так быстро, малышка, - Вольф тяжело шагнул ко мне, и с трудом удержался на ногах, навалившись на меня практически всем своим весом.
Тяжесть мужского тела. Опасный и такой чужой. Непредсказуемый. Я слабо ахнула, потому что никогда не испытывала ничего подобного.
– Промоешь и перевяжешь рану, - проговорил он, немигающе глядя на меня сверху вниз своими волчьими глазами. – И можешь больше не возвращаться.
Отпускает! Забуду о произошедшем здесь! Забуду его, как страшный сон! Но перед этим…
На летней кухне нашелся какой-то тазик. Вскипятив на допотопной плите воды и порвав на тряпки чью-то старую простынь, я принялась за дело.
При ближайшем рассмотрении его ранение оказалось довольно паршивым – глубоким и грязным. Как бы заражение не началось… Осторожно водя по обнаженному торсу влажной тряпкой, принялась промывать от клочков материи рубашки.
– А дерево-то здесь откуда? – пробормотала и нахмурилась. – Опилки какие-то, щепки…
Не осиновым же колом, как вампира, его ударили?!
– Сэкономили на обшивке моего гроба, - не глядя, ответил Вольф, как будто о чем-то обычном.
Господи! Неужели его действительно ударили ножом, потом положили в гроб, и потом закопали? А он остался жив и выбрался…
Точно, не человек. Упырь. Оборотень.
Отжала тряпку и провела по гладкой смуглой коже, по бугрящимся твердым мышцам.
Стыдно. Он же полуголый! Как каменное изваяние. Отталкивающий. На меня не смотрит. Только прямо перед собой.
Ни единой эмоции на красивом породистом лице. А ведь должен кричать от боли, что у него в открытой ране ковыряюсь.
Кончики пальцев покалывает, как будто от слабых ударов электрическим током. У него потрясающий накачанный торс с рельефными мускулами и четкими аккуратными кубиками пресса.
Я такой торс только в кино видела, у знаменитых голливудских актеров. И тут – так близко. Пугает, но… почему-то будоражит. Завораживает так, что взгляда не отвести.