— К Сметаниной, ночью поезд, оттуда, как говорится, и отчалю на постоянное место жительства.
Поведение Вероники Федотовны переходило всякие границы и поэтому несколько обескуражило Ивана Николаевича.
— Хоть бы поблагодарила за спасение, — беззлобно высказался он.
— За какое еще спасение?
Теперь в глазах женщины появился интерес, она явно не понимала Ивана Николаевича.
— Дело, конечно, не в деньгах, но я по курсу черного рынка выложил в рублях двадцать тысяч долларов за сохранение твоей жизни. А в благодарность не услышал даже единого доброго словечка. Уехать собралась, даже не попрощавшись. — И он обиженно замолчал.
Из дома на крыльцо вышла Элла Николаевна и приветливо махнула рукой. Вероника Федотовна улыбнулась и тоже помахала.
— Проводи меня, — обратилась она к мужу. Уже по дороге спросила: — Что за ересь ты несешь?
— Даже так? — возмутился Миронов. — Овечкой прикинулась? — позволил он себе некоторую вольность, считая, что имеет на это право.
Женщина посмотрела на мужа с недоумением, пропуская оскорбление мимо ушей.
— Или ты умом тронулся, или мы разговариваем на разных языках. Насколько успела сообразить, ты говоришь о моем похищении якобы какими-то преступниками и доказываешь свое героическое участие в спасении. Так?
Миронов в растерянности остановился, соображая, разыгрывает его Вероника Федотовна или говорит серьезно?
— По-твоему, я сказки рассказываю?
— Может, и не сказки, — пожалела она его, — в реальной жизни такие истории случаются. Только подумай: кому и зачем я-то могла понадобиться? Тут не Америка.
Иван Николаевич начинал потихоньку догадываться, что стал жертвой тщательно продуманной аферы.
— Но они потребовали за тебя выкуп, и я заплатил, — произнес он уже не так уверенно, словно боялся показаться обманщиком. — У меня записки сохранились. — И он принялся лихорадочно исследовать содержимое своих карманов. — Вдруг, думаю, пригодятся. Твердо решил: если тебя к утру не отпустят, обращусь в милицию.
— От кого записки?
— Одна от похитителя, а вторая от тебя. — Он выдержал непродолжительную паузу, будто заставляя самого себя поверить в то, что сказал. — Я не забыл твоего почерка. По крайней мере, мне так кажется. — Уверенность покинула его окончательно. — Вот, — протянул мужчина найденные послания.
Миронова изучила содержание печатного текста, поняла, что с умственными способностями мужа все в порядке и поверила в его ночные приключения. На второй записке сразу узнала свой почерк, но, перевернув листок, рассмеялась.
— Я писала ее тебе более двадцати лет назад. Посмотри, она пожелтела от времени.
— Действительно. — За долгие годы, проведенные за границей, он совершил множество выгодных коммерческих сделок, а у себя на родине так опростоволосился. — Но в чьих руках могла сохраниться твоя записочка столь длительное время? — попытался вычислить он афериста.
— У кого-нибудь из твоих родственников, — предположила Вероника Федотовна. — Хотя не исключено, что она попала в руки случайного человека. Несомненно одно: он или она в курсе наших с тобой отношений.
— Он, — твердо произнес Миронов. — Я видел его со спины. Может быть, мой младший брат?
— Для выяснения истины потребуется немало времени. А я, к твоему сведению, ночевала у Сметаниной Ларисы Михайловны. Помнишь такую?
— Ну, разумеется. — На лице у него промелькнула улыбка, но сразу исчезла. — Мы ведь через нее обменивались посланиями, у нее тоже они могли сохраниться.
— Глупости, — прервала его Вероника Федотовна. — Забыл, сколько добра она нам сделала?
— Сам уже не соображаю, что несу, — устыдился Иван Николаевич. — Ты к ней направляешься?
— Да.
— Мне с гобой можно?
— Нежелательно, навестишь ее после моего отъезда. Если честно: хотела ускользнуть незаметно, но раз так получилось, то прощай. — И она поцеловала его в щеку.
— Я уезжаю раньше тебя. Могу на автомобиле подбросить до областного центра, а оттуда на автобусе быстрее, чем на поезде.
— Нет, спасибо. Как-нибудь сама доберусь.
— Но мы не можем вот так расстаться.
— Можем. — Она махнула рукой и зашагала прочь, но через несколько шагов обернулась и произнесла: — Надеюсь, что ты не винишь меня…
Как бы там ни было, а домой вернулась Вероника Федотовна в растрепанных чувствах. Смешалось все: ностальгия по прошлой любви, которая с годами на поверку не потеряла своей остроты, похороны, невероятная история с мужем и многое другое. Мысль, правильно ли она поступила, во второй раз отказав Ивану Николаевичу, не давала покоя. Но то, что ее поджидало, отбросило все это на дальний план.