Стук повторился. Громче и настойчивее.
- Отработанная, открывай, - послышался требовательный женский голос. – Нам не хватает рук. Мы зашиваемся, приказано задействовать все ресурсы.
Ктара нахмурилась. Её же прятали, разве нет?
- Живо открывай!
Рабыня бросилась к двери и выполнила приказ, даже не успев осознать, что делает. Тело подчинилось инстинктам, выработанным десятилетиями рабства. Она не умела не подчиняться. Она знала своё место. Всегда.
- На, - сунула ей в руки робу женщина, словно знала, что у Ктары здесь не было никакой одежды. Это немного успокоило. – Повелитель приказал задействовать всех. Надевай и следуй за мной. Живо!
Отработанная безоговорочно выполнила приказ, тут же сбросив шёлковую простынь и накинув через голову привычную бесформенную рабскую мешковину.
- Пошли, - резко бросила посланница, развернулась и уверенно зашагла вдоль коридора, словно и не сомневалась, что Ктара за ней последует.
Она не ошибалась.
*
- Привела? – встретил их у лифта для обслуги какой-то мужчина.
- Да, прайм, - благоговейно выдохнула провожатая.
Шикарно одетый мужчина с весьма отталкивающей внешностью с любопытством осмотрел Ктару и довольно улыбнулся.
- О, да, - протянул он. – Идеально, - и рассмеялся. – Следуй за мной, рабыня. А ты, исчезни, как договаривались, - бросил он женщине и пошёл вперёд.
Ктара замерла, глядя вслед той, что её привела якобы по приказу повелителя. Удалялась та поспешно, воровато озираясь.
Сердце отработанной испуганно забилось в груди, предчувствуя беду и фатальность ошибки, которую она совершила.
- Чего застыла?! – гаркнул, обернувшись, двуликий. – Я сказал: за мной пошла. Быстро!
Рабыня вздрогнула. Инстинкт самосохранения требовал подчиниться, а вот разум…
- Но повелитель… - впервые в жизни осмелилась она перечить.
- Повелитель приказал доставить тебя к нему, - зло бросил прайм. – Не заставляй меня повторять!
Ктара пошла. Словно в бреду. Словно на собственную казнь. Почти уверенная, что добром это не кончиться, но разве могла она не подчиниться????? Двуликому! Прайму! Она. Всего лишь рабыня…
Похоже, Ктара всё же замерла у огромного зала, где было наибольшее скопление гостей. Она не помнила. Не была уверена. Она была настолько напугана, что уже совершенно ничего не понимала.
Прайм оказался уже позади неё, иногда подталкивая, когда она запиналась.
Толпа перед ними расступалась. Все взоры были обращены только на Ктару, иногда недоумённо метавшиеся к Нему. Застывшему с бокалом в руке, который вскоре лопнул, а кисть сжалась в огромный кулак.
Рабыня напряжённо сглотнула, виновато опустив голову. Она боялась смотреть на Него. На всех. Ей хотелось провалиться сквозь землю. Исчезнуть. Она не смела сказать ему, что пыталась препятствовать своему появлению. Она боялась признаться самой себе, что всё же сама была виновата, когда открыла эту чёртову дверь. Она хотела оправдаться и объяснить, но… это так глупо… Разве тому, кто тебя призирает, нужны объяснения? Кому вообще нужны объяснения отработанной?
- Руки убрал, - услышала угрожающий рык правителя мира рабыня.
Ктара не сразу поняла, кому это адресовано и по какому поводу, пока не почувствовала, как исчезла рука прайма, подталкивающая её всё это время.
Тот примирительно поднял обе руки, широко улыбаясь.
- О, прошу прощения, я столкнулся с этой удивительной… - он многозначительно замолчал, - девушкой, - было добавлено не без издевки, - и не сразу понял, в чём дело, был так растерян, почуяв на ней вашу метку. Это действительно ваша Единственная, мой царь? Истинная? Пара? Наша ца-ри-ца? – протянул он, многозначительно оглядывая толпу.
Зубы Меги скрипнули. Даже Ктара это услышала.
- А ты всё тот же шут при моём правлении? – парировал царь. – И мелкий плут, который вечно строит мелкие козни за моей спиной, вместо того, чтобы, наконец, стать настоящим мужиком и бросить открытый вызов?
Теперь скрипнули клыки прайма барсов.