3.1
Ответа на этот вопрос, как и на многие другие у меня пока не было. Очень надеюсь, что именно пока, а не навсегда.
Еще какое-то время я уставившись пристальным взглядом в прозрачный бокс наблюдала за маленьким комочком. Казалось, что вот сейчас он начнет дрыгать ручками или ножками, скуксится или подаст голос, но нет, ничего подобного пока не происходило, что непроизвольно напрягало, потому что, еще раз повторюсь, это все так неправильно.
– Снеж, ты устала?! – отрицательно покачала головой. Да и когда бы я успела устать, если он таскает меня везде, даже в туалет. А тут постояла лишь несколько минут. – Мы лучше попозже еще раз придем, хорошо. Ты полчаса уже стоишь не двигаясь. Тебе нужен отдых.
– Нет, я еще постою. Я не устала, правда.
Честное слово, мне кажется, что все мои травмы сейчас вообще ничто по сравнению с тем, что одной маленькой девочке сейчас приходится лежать в полной изоляции и одиночестве в какой-то прозрачной коробке. Она, наверное, как и я когда-то чувствует, что уже одна? Но нет же, она не одна, у нее есть я, и всегда буду, да и отец есть, пускай я еще и не поняла до конца какой он на самом деле.
– Опять споришь?
– А если я уйду, а с ней что-то случится?
– Во-первых – она находится под круглосуточным наблюдением, – Мирослав указал на отдельный зал, где находилось сразу несколько медсестер и к моему величайшему удивлению они даже не в телефоны не втыкали, а в компьютеры. – Видишь, следят за детскими показателями?! Даже если одной необходимо отлучится по нужде, то кто-нибудь все равно остается на посту. Здесь с этим строго! Во-вторых, что ты предлагаешь, стоять тут день и ночь не жалея себя?
– Все равно… – я прекрасно понимаю, что все слова Мирослава звучат очень убедительно, но пока ничего не могу с собой поделать. Ну не могу и все тут.
– Тебе нужно больше отдыхать и приходить в себя, в таким темпом ты сведешь себя в могилу. Разве такой вариант будет лучше для нее и тебя?
– Не будет. Ты прав, но…
– Без но! Ты мне должна верить!
Легко сказать, посмотрела бы я на него, если бы он оказался на моем месте, когда все такое незнакомое. Он даже не представляет какого это очнутся, а у тебя есть муж и ребенок, когда ни о первом, ни о втором ты ни капельки не помнишь. Приходится теперь вот знакомиться заново, как-то приспосабливаться, а кое-кто даже не дает достаточно времени для этого и постоянно давит. Или это он еще не давит, а как раз-таки дает немного времени, чтобы привыкнуть ко всему?! Черт, как же все сложно.
– Ладно, пойдем, – мужчина собирался меня снова подхватить на руки, но я жестом попросила хоть немножко пройтись.
Вот только сделав несколько шагов на своих двоих, пришлось остановиться и опереться рукой о стену, потому что голова резко закружилась и я чуть не упала.
– Что с тобой?
– Голова кружится и тошнит немного.
– Тебе нужно поесть, – снова подхватил меня на руки словно пушинку. – Сейчас отнесу тебя в палату и решу этот вопрос.
Спорить бесполезно, да и прав он во всем. Может быть, это я по старой привычке привыкла все сама делать и полагаться только на себя, а тут у меня есть целый мужчина, который все решает и делает за меня. Наверное, это даже хорошо, просто непривычно как-то. Раньше обо мне никто так не заботился. Я была одна против всего мира, а тут Мирослав и пытается стать целым миром. Оберегает и заботиться по мере собственных возможностей и не только обо мне, но и о нашей дочери.
И тут только меня осенило, что у нашего ребенка даже нет имени.
– Мирослав, а нашу дочку как зовут? Мы выбирали с тобой имена?
Ну, должны же были мы это делать в ожидании чуда? Все же так делают, или я не права?
– Э-э-м, – несколько запнувшись выдал он неопределенное, – мы так и не смогли выбрать.
– Странно. Почему? Какие были варианты?
– Просто я ждал девочку, а ты уверяла, что будет мальчик, – нашелся что ответить несколько обескураженный мужчина. – Мы на протяжении всей беременности так и не смогли договорится. Решили как родишь, тогда и выберем имя.
– Так варианты-то были или нет?
– Давай позже это обсудим, тебе вроде было плохо? – свел брови к переносице мужчина и поджал губы. Интересно, чем это он так недоволен?
– Хорошо, – мне не оставалось ничего, кроме как, согласиться. Позже так позже. Спорить-то все равно бесполезно.
Тем временем, мы уже добрались до палаты и Мирослав аккуратно сгрузил меня на больничную койку, накрыл сверху одеялом, еще и подушку поправил, а сам не долго расшаркиваясь, отправился добывать мне еду. Нет, все-таки он сама заботушка, а не деспотичный тиран. Последние, скорее всего, не бывают такими милыми, что ли. Хоть Мирослав то и дело чем-то недоволен, но все равно он кажется мне достаточно милым, как бы странно это не звучало. Наверное, это мое подсознание так дает мне понять, что я могу ему доверять. Может, мне всего лишь это кажется, потому что я совершенно не привыкла к такому рода вниманию, но это-то и подкупает больше всего.