- Да, вас повесят как вражеского агента и изменника!
И не успел Мак-Клостоу прийти в себя, как Иможен выскочила из участка. Герберт тоже ушел, но никто из полицейских даже не обратил на него внимания. Поникнув в кресле и беззвучно шевеля губами, Арчи остекленевшим взором уставился в пространство. Он являл собой столь полное олицетворение человека, совершенно уничтоженного ударом судьбы, что у Сэмюеля Тайлера сжалось сердце.
- Шеф... - мягко позвал он.
Взгляд Арчибальда Мак-Клостоу выражал полное отчаяние.
- Констебль Сэмюель Тайлер, вы мне друг? - без всякого выражения спросил сержант.
- Да, сэр.
- А знаете ли вы, что друг обязан говорить правду, какой бы горькой она ни была, тому, кто доверяет его суждениям?
- Да, сэр.
- Скажите по чести и совести, Сэмюель Тайлер, вы считаете меня сумасшедшим?
- Разумеется, нет, сэр.
- И вы ни разу не замечали, чтобы я страдал слуховыми галлюцинациями?
- Никогда, сэр.
- Значит, я действительно слышал, как эта здоровенная рыжая кобыла предрекла, будто меня повесят за измену?
- Бесспорно да, сэр.
- Благодарю вас, Тайлер... Пойдите закажите нам два двойных виски... я думаю, нам обоим не помешает подкрепиться...
- Я тоже так думаю, сэр.
- Так отправляйтесь! Чего вы ждете?
- Денег, сэр.
- Сэмюель Тайлер, я должен с грустью сообщить, что вы меня разочаровали... - И, сунув руку в карман, он добавил: - Пожалуй, возьмите мне двойную порцию, а себе - обычную. Иерархию следует соблюдать везде и во всем!
Мисс Мак-Картри столкнулась с Эндрю Линдсеем в тот момент, когда меньше всего этого ожидала. Шотландка встретила его, бредя по улице, ведущей к вокзалу. Эта встреча вернула ей несколько пострадавшее в стычке с сержантом мужество.
- Дорогой мистер Линдсей, как я счастлива вас видеть!
- Но... и я тоже, мисс Мак-Картри.
- Я ищу вас с рассвета!
- С рассвета?
- Почти. Я на полчаса разминулась с вами в Килмахоге, потом поехала в "Герб Анкастера", но там мне сообщили, что вы ушли вместе с мистером Каннингэмом и мистером Россом.
- Да, правда. Представляете, Аллана срочно вызвали в Эдинбург поглядеть, или, как он выражается на своем ужасном жаргоне, "прослушать" некую многообещающую певицу. В настоящее время эта будущая "звезда" обретается в кабаре "Роза без шипов". А Росс решил составить Аллану компанию.
Иможен тут же возненавидела неизвестную певицу, из-за которой по меньшей мере несколько дней не увидит Аллана.
- А могу я узнать, почему вы искали меня в Килмахоге и чему я обязан такой честью?
- Меня обокрали!
- Невероятно! И что же у вас похитили?
Немного поколебавшись, Иможен солгала:
- Фамильную драгоценность... я очень ею дорожила...
- Весьма огорчен за вас, дорогая мисс Мак-Картри.
- И я знаю вора!
- В таком случае беду, по-моему, легко исправить.
- Ничего подобного! Местная полиция стала на его сторону.
- Правда?
Линдсей украдкой бросил на спутницу тревожный взгляд.
- Они уверяют, что у меня нет доказательств!
- А они у вас есть?
- Честно говоря, нет. Только морального характера...
- В суде они не имеют особого веса... Дорогой друг, мне очень грустно, что столь досадное происшествие портит вам отпуск. Попробуйте обо всем забыть и утешиться, созерцая эту дивную природу. Она, право же, стоит всех драгоценностей в мире! Подумайте, как много мы упускаем, не давая себе труда приглядеться повнимательнее...
Они шли рядом. У Иможен вдруг замерло сердце - Эндрю Линдсей явно намекал на нежные чувства, которые он к ней питает. По-видимому, бедняга отчаялся ждать ответа.
- Любовь, например? - взволнованно спросила шотландка.
Слегка ошарашенный спутник помедлил с ответом.
- Да, и любовь, конечно, тоже... - наконец пробормотал он.
- Вы, кажется, не очень в этом уверены?
- О, знаете, в моем возрасте...
- Любви все возрасты покорны... Только надо встретить человека, вполне подходящего по летам...
- Да-да, совершенно верно, - подтвердил несколько смущенный Линдсей.
- Я понимаю, дорогой мистер Линдсей, что, когда вам не двадцать лет, бывает трудно признаться в чувствах, более свойственных юности... Но, поверьте мне, тут нет ничего постыдного. Главное - сказать себе, что признание, которое вы не решаетесь сделать, быть может, уже угадано...
Линдсей окончательно растерялся и не знал, что сказать.
- Но важнее всего - никогда не отчаиваться... Эндрю, - добавила мисс Мак-Картри.
Вернувшись домой, Иможен вдруг заметила, что напевает, а это случалось с ней крайне редко. Правда, признания в любви она получала еще реже. И не важно, что Эндрю Линдсей вел себя так сдержанно и робко, хотя в глубине души шотландка испытывала легкое разочарование. Она судила о любви лишь по романтическим героям Шекспира и не могла вообразить объяснения между мужчиной и женщиной иначе как на балконе, в крайнем случае - на скамейке в саду, но, во всяком случае, непременно ночью и при луне. Вероятно, в ее возрасте не стоит требовать слишком многого, однако Иможен все же рассчитывала, что Эндрю Линдсей проявит гораздо больше пыла... К счастью, у нее самой хватает мужества на двоих. От счастья мисс Мак-Картри позабыла и о краже, и о ссоре с полицейскими. И, дабы отметить удачный день, она бросилась на кухню. Волнение всегда пробуждало у Иможен особый аппетит, и она приготовила себе такой густой перловый суп, что ложка стояла в нем, словно древко воображаемого знамени.
Воспоминания о пережитых неприятностях вернулись к мисс Мак-Картри, когда она, в блаженной истоме, переваривала обед. Шотландка обругала себя за то, что посмела погрузиться в грезы о радужном будущем, в то время как сэр Дэвид Вулиш рассчитывает на помощь и, возможно, судьба Соединенного Королевства зависит от ее энергии. Исходя из принципа, что всякое решение следует принимать в молчаливом раздумье, Иможен закрыла глаза, чтобы хорошенько пораскинуть мозгами, и почти тотчас же крепко уснула. Когда она проснулась, было уже около семи часов вечера, зато мисс Мак-Картри чувствовала себя великолепно и всей душой рвалась в бой. Вот только с кем? Теперь ей стало совершенно ясно, что в единоборстве с бессовестным валлийцем рассчитывать на помощь полиции не приходится. Сэр Генри Уордлоу, в свою очередь, дал понять, что желает остаться в стороне. Так к кому же обратиться? И мисс Мак-Картри снова подумала о том, кого в глубине души уже называла своим женихом. И почему она не поговорила с ним откровеннее? Кража драгоценности оставила Эндрю равнодушным, но, знай он, что речь идет о национальной безопасности, возможно, стал бы вести себя совсем по-другому? Иможен верила в Линдсея. Эндрю - не только джентльмен, но теперь и ее естественный покровитель. Стало быть, Иможен просто обязана сказать ему правду. Узнав о благородных причинах, побудивших ее солгать, он, конечно, простит, и мисс Мак-Картри, не мудрствуя лукаво, направилась в Килмахог.