Последовало неловкое молчание. От Имоджин не укрылся смысл этого невольного признания, Дуглас же понимал, что с головой выдал себя…
— Послушать вас, мистер Скиннер, — попыталась было обратить все в шутку Имоджин, — так можно подумать… в общем, можно даже подумать, что вы… ревновали…
— Ясное дело, ревновал, мисс!
Пытаясь оттянуть время и хоть немного прийти в себя, Имоджин хлебнула остывшего чая. Почти пятьдесят лет мужчины не обращали на нее никакого внимания, и вот теперь, когда дело близится к закату, ей все время признаются в любви!.. Понятно, те трое не в счет, там была одна хитрость да вранье, но, может, хоть этот-то всерьез?..
— Извините мою дерзость, мисс Мак-Картри, но должен вам признаться, я ведь уже давно вас приметил, с тех самых пор, как был прикомандирован к ведомству сэра Дэвида. Уж как мне хотелось с вами познакомиться… да только все не хватало смелости к вам подойти… а попросить, чтобы кто-нибудь представил меня, было как-то неудобно… Вот из-за этой своей застенчивости я и решился на тот дурацкий поступок… до сих пор стыдно… Так что вы уж простите…
— Поступок? — спросила заинтригованная Имоджин. — Какой поступок?
— Ну… это… Эта записка, которую я, пока вы спали, сунул вам тогда в сумку…
— Что? Значит, это были вы?
— Ну да, я…
Теперь, вспоминая о том, какой ужас внушал ей влюбленный в нее Герберт Флутипол, Имоджин прямо не знала, плакать или смеяться.
— Вы… вы сердитесь на меня?
— Да нет же, вовсе нет… Совсем напротив.!. В моем возрасте… получать такие милые записки… это очень даже лестно… Ведь мне, Дуглас, уже скоро пятьдесят…
Старший инспектор густо покраснел, и Имоджин окончательно расчувствовалась.
— А мне, Имоджин, через месяц уже стукнет пятьдесят три…
Снова воцарилось молчание, и в эту минуту решалась их совместная судьба.
— Скажите, Имоджин, а вы когда-нибудь думали о замужестве?
У мисс Мак-Картри так и не хватило духу сказать, что уж она-то об этом очень даже думала, да только вот другим это почему-то никогда не приходило в голову. И она ответила уклончиво:
— Просто мне так и не довелось встретить человека, которому бы я могла целиком и полностью доверять…
— А как вы думаете, смогли бы вы… довериться мне?
Она слегка повременила с ответом, втайне наслаждаясь его тревогой, потом степенно взяла его руку в свою и торжественно произнесла:
— Думаю, смогла бы, Дуглас…
Через два часа между ними уже все было решено и каждому стало известно абсолютно все о жизни и материальном положении другого.
Венчаться договорились во время летнего отпуска Имоджин в Калландере — главным образом, чтобы досадить миссис Магру, бакалейщице, — а на свадьбу непременно нужно пригласить Арчибальда Мак-Клосту, Сэмюеля Тайлера и Теда Булитта с супругой.
Поскольку мисс Мак-Картри находила неприличным венчаться в белом — хоть и имела на то, как добавила, стыдливо потупив взор, решительно все основания, — то предпочла бы надеть платье, выдержанное в цветах славного клана Мак-Грегора, к которому имеет честь принадлежать ее семейство. Дуглас горячо одобрил ее решение, сказав, что и сам тоже собирается надеть галстук с цветами своего клана, древнего клана Мак-Леода.
— Что вы сказали? — в негодовании вскочила Имоджин.
Не понимая причин этого внезапного гнева, Скиннер совсем растерялся.
— Я только… в общем, я хочу надеть галстук с…
— С цветами Мак-Леода?! Ни-ког-да! Вы слышите? Никогда наследница клана Мак-Грегора не отдаст своей руки проходимцу из клики Мак-Леода! Так что можете убираться в свой Скотленд-Ярд и оставить меня в покое!
— Но послушайте, Имоджин, нельзя же разрушать наше счастье из-за каких-то древних склок! Пора положить конец этой бессмысленной вражде! Ну скажите, какое мы с вами имеем отношение ко всем этим распрям, ведь с тех пор уже прошли многие столетия?!
В глубине души мисс Мак-Картри прекрасно понимала, что он прав, но уж очень не по душе ей было менять свое мнение.
— Ну прошу вас, не сердитесь, Имоджин!
Довольная тем, что все уладилось без ущерба для ее самолюбия, Имоджин улыбнулась и, снова усаживаясь, нежно проворковала:
— Обещаю вам, Дуглас, что больше никогда не буду сердиться…
Но она солгала…