Время стегнуло Рирада. Растянулось, стянулось и вновь потекло привычным потоком.
– И правда не испугались, – сказал незнакомый голос.
Руины изменились. За спиной по-прежнему перешептывались деревья, но небо больше не заглядывало сквозь прорехи в крыше. В вышине изгибался синий свод, мерцающий, дрожащий сполохами молний. Рирад с трудом заставил себя отвести взгляд и осмотреться.
Вдоль стен громоздились шкафы, с полок смотрели потертые корешки и пыльные статуэтки. На замшелом полу валялись полуобтесанные мраморные глыбы и осколки зеркал, а среди них возвышался стол – с множеством ящиков, огромный, куда больше того, что стоял в кабинете у Янхи. На столе сидел Отшельник.
Рирад представлял Хийю совсем другим. Стариком с презрительным прищуром, усмехающимся карликом, а то и косматым зверем с человечьими глазами. Отшельник же выглядел юным – уже не мальчишка, еще не мужчина, – и походил на полукровку. Светлая кожа чужаков, но глаза темные, а волосы черные, длинные, как у девчонки. Одет он был и вовсе по-простому: в штаны и куртку из грубой ткани, в высокие шнурованные ботинки. Так ходят рабочие в городе.
Митфа судорожно вздохнул, но не проронил ни слова, поэтому Рирад заговорил сам:
– Мы слышали, ты исполняешь желания.
– Конечно, нет! – Отшельник хлопнул рукой по столу. И тут же продолжил, не дал обрадоваться: – Я могу посоветовать, а желания свои исполните сами.
Митфа разжал пальцы, оттолкнул ладонь Рирада и сказал:
– Я хочу знать, кто мой настоящий отец!
Его голос звенел, слова налетали друг на друга, будто Митфа боялся, что не сумеет договорить.
Отшельник перевел взгляд на Рирада и спросил:
– А ты чего хочешь?
Вернуться домой! Не в воспоминаниях, а наяву увидеть знакомые хижины, вдохнуть ледяной воздух, обнять маму и деда, услышать, как трещат дрова в очаге. Хватит ждать и притворяться, это не жизнь, а мучение, пытка!
Рирад промолчал.
– Вас двое, – продолжал Отшельник, – а совет я могу дать только один. За вторым нужно придти еще раз, а это редко получается, не знаю, почему.
Отшельник засмеялся – заразительно, искренне, и Рирад наконец-то узнал Хийю из сказок.
– Что ты возьмешь взамен? – спросил он.
– Ничего. – Отшельник пожал плечами. – Просто рассказывайте обо мне, этого хватит.
Можно ли сбежать или ловушка захлопнулась? А может, нет ее вовсе, Хийе нужны другие странники, он отпускает детей, но расставляет сети все дальше, все шире?
Митфа обернулся, взглянул с мольбой.
– Дай совет моему брату, – попросил Рирад. – Мы оба расскажем о тебе, обещаю.
Отшельник кивнул, задумался. Улыбка его погасла, лицо стало сосредоточенным и серьезным.
– При городской управе, – заговорил он наконец, – есть библиотека. На втором этаже, за дверью с цифрой девять, ищите папку, на ней написано «Янха Арта». Там будет то, что вы хотите узнать. В эту библиотеку не пускают кого попало, точно не пустят детей. Но вам, – Отшельник взглянул на Рирада и вновь улыбнулся, широко и радостно, – забраться туда будет не трудно.
Он знает, что я умею, понял Рирад. Знает, кто я.
Но сдержался, поблагодарил и повел Митфу к арке, сплетенной из ветвей.
– Если решишь вернуться, – крикнул вслед Хийя, – я буду здесь!
Эти слова преследовали Рирада до самого берега.
Пробраться в библиотеку и правда оказалось легко. Рирад велел Митфе ждать заката, а сам пошел к управе, укрылся в переулке, под завесой плюща. Вскоре дверь в библиотеку отворилась.
Время послушно остановилось, тени замерли, голоса и скрип колес превратились в закаменевший гул. Рирад пересек улицу – воздух нагревался с каждым шагом, – обогнул женщину, застывшую на ступенях, и старика, держащегося за дверную ручку. Протиснулся внутрь и едва не налетел на парня со стопкой бумаг. Нужно было спрятаться, и Рирад нашел безопасное место – темный уголок под лестницей. Время пришло в движение: пыль защекотала горло, воздух наполнился гомоном, смехом и дробным стуком подошв.
Соблазн кольнул душу: можно отпустить время, ускорить, обратить ожидание в краткий миг. Но Рирад не решился, побоялся попасться или пропустить условный сигнал. Поэтому сидел под лестницей, старался дышать еле слышно. Один за одним голоса отдалились и смолкли, дверные петли проскрипели в последний раз и донесся лязгающий поворот ключа. Остался ли в библиотеке уборщик или ночной сторож? Рирад прислушался. Нет, тихо.