Он выбрался из-под ступеней. В длинной прихожей царил сумрак, последние лучи заката багряными полосами ползли по стенам, делали ряды вешалок похожими на ветви. Прямо как деревья в руинах Отшельника, подумал Рирад и тут же отогнал непрошенную мысль.
Снаружи раздался свист. Рирад встрепенулся, подбежал к окну, откинул щеколду и помог брату забраться внутрь.
Митфа принес с собой лампу, ту, что всегда стояла у них в прихожей: керосиновую, с витой медной ручкой. Огонек забился под стеклом, по ступеням растеклись теплые тени.
Дверь с цифрой девять без труда нашлась на втором этаже. Замка на ней не было.
А вот папку пришлось поискать. Комната – крохотная, меньше кладовки в доме Янхи, – была заставлена комодами, и каждый ящик ломился от конвертов и подшивок. Рирад уже почти отчаялся, но тут вытащил нужную папку – алую с желтыми буквами.
Митфа уселся на полу возле Рирада, и вместе они принялись перебирать бумаги. Сперва шли скучные справки, контракты и перечень родственников Янхи. А потом Рирад увидел лист со своим именем.
Там было то, что чужаки смогли узнать о его жизни. Больше всего написали об отце, и Рирад жадно вчитался в эти строки. Да, восстание подавили, но сколько врагов отец успел сразить, сколько обозов скинул с гор! Листок называл битвы убийствами, а отца клеймил преступником, но Рирада захлестнули тоска и счастье. Отец был настоящим героем! И Рирад не опозорит его, продолжит войну, добьется свободы. Так и будет.
– Нет, – прошептал Митфа. – Как же так…
Он ворошил рассыпанные на полу бумаги и, казалось, едва сдерживал слезы. Рирад придвинул лампу ближе. Да, это была история Митфы. Список преступлений его семьи.
Высокая должность. Растраты. Хищения из государственной казны. Сговор. Подделка документов.
– Что же это, мой отец – вор? – Голос Митфы звучал еле слышно, тонул в подавленных всхлипах. – Как карманник, только много крал? И я – сын вора?
Рирад положил руку ему на плечо и уже готов был сказать: «Они пишут, что мой отец – убийца. Это неправда, он воин». Но не успел произнести ни слова.
Митфа вскинулся и проговорил, отчетливо и громко:
– Ну и пусть! Он мне больше не отец, у меня другая семья. Я докажу, что не такой, как он, буду честно работать. Может, даже буду защищать закон!
Рирад отдернул руку. Митфа не заметил.
Так легко отрекся от кровного родства, даже не разузнал, что случилось на самом деле! А ведь Рирад почти доверился ему. Едва не рассказал про свою цель, мечтал, что Митфа поможет. Надеялся, что и Ниль поддержит и поймет. Враги и правда едва не сломали Рирада, еще чуть-чуть, и он выдал бы тайны гор.
Но этого не случилось. И больше он никогда не сойдет со своего пути.
– Пора домой, – сказал Рирад.
Митфа кивнул и принялся собирать бумаги.
Рирад ничего не забыл.
Помнил путешествие к Отшельнику, смех Хийи, слова Митфы и свое решение. Помнил, и раз за разом, когда сердце смягчалось, шептало, что не так плохи чужаки, – обуздывал его, смирял. Учился еще усердней и, закончив школу, уехал в большой город, сумел поступить там на службу. Колонки цифр, подсчеты, скучные переписи, – с этой работой его отправляли в деревни и селения, порой недели проходили в пути. За несколько лет он повидал разные края, побывал даже у моря. Каким же оно оказалось грохочущим и бескрайним! Но только в горы не мог добраться.
Его не посылали туда, и, как ни терзала душу тоска, он сдерживался, оставался на равнине. Ведь чужаки не должны были догадаться, что он по-прежнему сын своего отца, сын своей земли. И уже сражается за ее свободу.
Он искал тех, кто готовит новое восстание. Скручивал время, пробирался среди неподвижных людей, выглядывал приметы и знаки. И нашел! Сперва одного земляка, потом еще и еще. Торговцы, переселенцы, заезжие ремесленники, – такими были их личины среди чужаков. Борьба не прекращалась, шла все те годы, пока Рирад учился и жил в доме Янхи. Медленно, медленно копилось оружие, вызревали планы. Торопливые битвы прошлой войны не принесли победу, значит, в этот раз нужно действовать наверняка.