-Вадим вернулся? –встревожился Мельников. –А я его костюм надел без спроса.
-Не может быть, чтобы у него хватило наглости вернуться. -Юля пошла открывать.
Мельников пошлепал босыми ногами за ней.
-Вам кого? –спросила Юля через дверь.
-Здравствуйте. Это квартира Бахромцева?
-Да.
-Мне надо Вадиму Вадимовичу кое-что передать лично.
Юля открыла дверь. Мельников стоял за её спиной.
-Вадима Вадимовича сейчас нет. –сказала Юля. –Отдайте мне, а я ему передам.
-Как нет? А кто за Вами стоит? У меня его фотография имеется. Это он. И на пиджаке написано, я вижу, не слепой, Бахромцев Вадим Вадимович. Ну-ка, пропустите, девушка. Мне ему надо лично передать важнейшее сообщение по комсомольской линии.
Мужчина отодвинул Юлю как пушинку, и коротко, без размаха, вмазал Мельникову в бубен. Мельников упал.
-Вставай. Я только начал. –мужчина склонился над Мельниковым.
-Что… Что Вы делаете? –завизжала Юля и бросилась на мужчину с кулаками.
Он поймал её за кисти рук.
-Спокойно, девушка. Всё справедливо.
-Отпустите! Не трогайте меня! Я не выношу, когда меня трогают! Уберите руки! –Юля дергалась, вырываясь, яростно извиваясь всем телом, как змея, через которую пропустили ток.
И тут со всего размаха Юля попала своей головой мужчине в лицо. Удар оказался настолько сильным, что тот мгновенно отпустил Юлю и инстинктивно закрыл лицо ладонями, ожидая следующего удара. По его пальцам из разбитого носа побежала изломанными струйками кровь.
И второй удар прилетел, но только не от Юли, а от Мельникова. Он пришел в себя, поднялся с пола и вмазал обидчику в ухо. Но получилось не точно и не сильно. Мужчина зарычал и набросился на Мельникова. Они повалились на пол, дубася друг друга кулаками и коленями. Юля побежала в ванную комнату, вернулась с тазом холодной воды и облила дерущихся. Драка прекратилась.
-Говорю вам, … это… другой человек. Вадима… тут нет. –говорила она, едва переводя дыхание.
Она закрыла входную дверь, чтоб не услышали соседи.
-Вы ему кем приходитесь? –промакивая разбитый нос платком, спросил мужчина.
-Кому?
-Ему. –мужчина мотнул головой с сторону Мельникова.
-Пока никем. Но он не Бахромцев. Это другой человек. Он примерял костюм моего мужа. Нам в гости идти. Это не его костюм! Понимаете! Игнат, у тебя документы с собой? Покажи этому, чтоб он успокоился.
-Я спокоен. Я защищаю честь своей жены от посягательств Вашего мужа. Понятно?
Юля помогла Мельникову подняться с пола и он стоял уперев руки в колени, глубоко дыша и приходя в себя.
Юля пошла в ванную комнату, где Мельников переодевался, и нащупала в его одежде, брошенной на пол, прямоугольную картонку институтского пропуска.
-Смотрите!
Мужчина открыл удостоверение.
-Ну, теперь его не узнать.
-Не узнать? Так это Вы постарались! Ни за что человека изуродовали!
-Что он, не мужик? Подумаешь! Никогда не дрался, что ли?
Бровь и губы Мельникова кровоточили, оба глаза были подбиты.
-Это не Бахромцев, ясно Вам? Вы избили невиновного человека. Вы совершили хулиганский поступок и Вас следует наказать. Звоню в милицию. –Юля сняла трубку телефона.
-Ну, ошибся, признаю. Прошу извинения. Только не надо заявлять. –попросил мужчина. –Пожалуйста, не заявляйте! Меня премии на работе лишат и не повысят в должности. А у нас двое детей. Я член партии. Значит, считай, выговор по партийной линии обеспечен. А то и с занесением в учетную карточку коммуниста. По всей строгости могу огрести. Секретарь нашего парткома принципиальнейший товарищ. Кремневый коммунист! Вообще, у нас сильная парторганизация. Могут и персональное дело поднять. Но я ж из благородных побуждений, защищая честь жены!
-Что Вы мне-то объясняете? На партбюро расскажете. Может Вас и простят.
-Эти не простят. Зачем я только в партию вступил! С беспартийного, как с гуся вода. А партийного только и ждут, чтоб за какой-нибудь проступок с должности скинуть и отправить в цех, простым рабочем. У нас никто рабочим не хочет. Все хотят руководить, в теплых кабинетах сидеть и деньги лопатой грести. А у рабочих всё наоборот, Работы до черта, а платят… Знаете как поется в частушке? Хочешь жни, а хочешь куй, всё равно получишь… .
-В газетах пишут, что рабочий класс у нас всё имеет. –Юля положила трубку на рычаг телефоне, раздумав звонить.
-Это рабочий класс все имеют. Вы не газеты читайте, а пойдите на завод, и поработайте у станка. Газеты она читает!
Мельников застонал.
-Что? Больно? – Юля, жалеючи, погладила его по голове и Мельников вскрикнул от боли. –Как же сильно Вы ему голову разбили! Вы изувер! Садист! А нам в гости идти. Как он в таком виде пойдет?
-Черные очки пусть наденет. И мы сейчас лед приложим. Где у вас тут холодильник?