-Больше половины моей месячной зарплаты!
Мельников оглянулся. В зале почти никого не оставалось, а те, кто остался, спешно покидали ненавистные рабочие точки, предвкушая неожиданный выходной.
Мельников не хотел, чтобы кто-то из сослуживцев узнал об этих деньгах. Да и Точилина с начальником отдела тоже не хотели афишировать. Отсюда эта конспирация с конвертом. Ему никто ничего в руки не передавал. Он сам взял со стола. Будто нашел.
-Если эта сотня 35% от их премии, то сколько же получили они? –промелькнуло в его голове.
Он не успел посчитать. Кто-то забарабанил пальцами по оконному стеклу. Мельников повернул голову и увидел снаружи Макрецкого.
-Премию получил? –громко спросил он, хотя окно было приоткрыто и можно было так не орать.
Мимо как раз проходила две их сотрудницы, спешащие домой. Но они были слишком заняты своими мыслями, чтобы услышать и осознать счастливый поворот событий, произошедший в жизни Мельникова.
Он знал, что Макрецкий, официально числящейся младшим научным сотрудником в действительности зарабатывал на жизнь фарцой.
-Шузы нужны? –спросил Макрецкий.
На этот раз сотрудницы услышали, остановились и обернулись.
-А какие у Вас есть? –спросила одна.
-Какие нужны? –Макрецкий переключился на потенциальных клиенток и отошел от окна.
.
Мельников, спрятав конверт во внутренний нагрудный карман, прикнопил очередной лист ватмана и принялся перечерчивать четвертый проект, когда к нему подошла Точилина.
-Держи пропуск на завтра, а на сегодня я договорилась. Можешь хоть всю ночь работать. –сказала она. –Что произошло в ресторане? Поговаривают, Кожелев виноват. Заставил тухлятину есть. Ты был там? Слышал? Расскажи подробнее.
Мельников пересказал произошедшее.
-Это возмутительно! Я поставлю вопрос на бюро райкома. Вместо того, чтобы как коммунист, занять принципиальную позицию по данному вопиющему инциденту, выявить и привлечь виновных в сбыте некачественных продуктов питания, повлекшем массовое отравление трудящихся, он встал на сторону злоумышленников, прикрывая их преступную халатность мандатом народного доверия, заработанного, кстати не им. –возмутилась Точилина. –Выговор он точно схлопочет, а может даже полетит из секретарей парторганизации. Тот, кто покрывает вредителей, сам вредитель!
Мельникова всегда поражала способность Точилиной удивительно быстро и точно формулировать свои мысли-обвинения и облекать их в хлесткие, трескучие партийные идеологизмы.
-Будешь одним из свидетелей. Кожелев многим в нашем коллективе не нравится. Скользкий тип. –она прищурила глаза и добавила. -Любитель порнографии. Верно говорю?
-Откуда Вы знаете?
-Тимофеева рассказывала. Теперь об этих его немецких журнальчиках весь институт шепчется. Так и назовем повестку для: «Моральный облик парторга Кожелева.». Объявим открытое партсобрание. Пусть каждый выскажется, что он думает. Я им набросаю тезисы.
Точилина не на шутку рассердилась. Мельников даже испугался. Такой злой он её не видел.
-Работай. –сказала она и исчезла за кульманами.
Приближалась буря.
Несколько раз звонил телефон, но Мельников не подходил. К полуночи было готово 70% чертежей.
-Завтра до обеда закончу. –решил он, собрал вещи, погасил в зале свет и направился к выходу.
Подергав ручку входной двери он обнаружил, что она закрыта. И вахтера на месте не было.
-Всё к лучшему. Ехать домой, чтобы только переночевать, а потом обратно? Переночую тут.
Мельников вернулся в зал, выбрал поудобнее кресло, подкатил его к своему вертящемуся стулу и составил из них что-то наподобие лежанки.
-А не выступить ли с инициативой? В целях повышения производительности труда открыть при институте ночлежку?
Не успел Мельников разместиться, как из туалетной комнаты вышел вахтер. Он сразу заметил Мельникова и подошел к нему.
-В чем дело?
-Так дверь закрыта, а Вас нет. Не через окно же выпазить? –сказал Мельников. –Я подумал Вы ушли и заперли институт до утра.
-Обижаешь. Я свой пост не брошу. Мы, пограничники, так не поступаем. И по инструкции я имею право отлучиться по нужде.
Мельникову уже не хотелось тащиться домой. Ехать в метро, а потом идти ночной рощей до дому. В роще каждую ночь пили и буянили, а на утро Мельников видел милицейские машины, забирающие пьяных и избитых.
-Я бы тут переночевал. Мне завтра снова приезжать. У меня есть разрешение на работу.
-Я знаю. Оставайся. Объект не секретный. Препятствий не вижу. Можешь у меня в каптерке перекантоваться. На кожаном диване всё удобнее, чем на стульях. –предложил вахтер.