-Хорошо, Мария Мироновна. –ответил Мельников. –Вы тоже наденьте респиратор или противогаз.. Тут только что дезинфицировали. Можно отравиться.
-Да? Мне сейчас болеть нельзя. –заволновалась она. –Сегодня успеешь дочертить?
-Постараюсь. –пообещал Мельников. –Возьмите маску у вахтера.
-Нет уж. Только повешу объявление и пожалуй домой, готовиться к завтрашнему.
-Давайте я повешу объявление.
-Нет. Хочешь, чтоб с тобой как с Тимофеевой поступили? Вахтер – ясное дело стукач из первого отдела. Нет. Я сама повещу. Ответственности за свои решения и действия не боюсь. Я зачинщица, если что. А ты Игнат, давай, работай. И никому не позволяй сбить тебя с пути истинного. Мою записку выучи наизусть, чтобы не по бумажке завтра на собрании говорил, а как бы от себя. Работай, Стаханов! Победа за нами!
Прикнопив объявление к информационной доске, Точилина вылетела на улицу. Но, сев в «Жигули», долгое время не отъезжала. Но когда Мельников снова посмотрел в окно, её машины уже не было видно.
К двум часам дня Мельников почти закончил перечерчивать. И тут он заметил, красное пятно, мелькающее между кульманами. К Мельникову быстро и неотвратимо приближался КАС.
-Приветствую. Где народ? –спросил КАС, пожимая Мельникову руку.
-Вы не в курсе? Вчера ещё всех отпустили по домам, а сегодня дезинфекцию проводили. Из-за вчерашнего отравления в «Праге». Опасались эпидемии.
-Первый раз слышу. Мой отдел работает в полном составе. Я почему пришел. Мне только что сообщили… -КАС повернулся и посмотрел налитыми кровью глазами в коридор, где висело объявление. -Что это там за безобразие вывесили? Мой моральный облик собираются обсуждать? Что за самодеятельность? Кто это сделал?
-Не знаю. –соврал Мельников. –Я пришел, оно уже висело.
-Почему ты один на работаешь, если всех отпустили?
-Срочное задание. У меня есть разрешение. – Мельников показал КАСу пропуск.
КАС пропуск читать не стал, но уставился на листок, который дала Точилина. Мельников не успел убрать его со стола и КАС, видимо, узнал каллиграфический почерк. Он пытался прочитать написанное и от напряжения его лицо из красного сделалось пунцовым, а белки глаз покрылись густой сеткой капилляров, словно трещинами.
-Какое у него высокое кровяное давление! Как только сосуды выдерживают. –подумал Мельников и перед внутренним взором непроизвольно нарисовалась ужасная картина: голова КАСа лопается, как резиновый шар, и всё вокруг заливается кровью.
-Ты с Точилиной работаешь?
-Да. Она мой бригадир. Это - техническое задание. –Мельников переложил «точилинский листок» в ящик стола.
-Понимаешь, Игнат. Тут такое дело. Мы ведь с тобой в доверительных отношениях?
-Конечно, Анатолий Степанович.
-Мы и журналами интересуемся одинаковыми. Верно?
- Я Вам их покупаю, потому что Вы сами стесняетесь.
-У нас много общего, много общих интересов. Поэтому я хочу попросить тебя придти завтра на открытое партсобрание. Если на меня будут клеветать, пожалуйста, не молчи. Встань, выступи принципиально и скажи, что сам думаешь. По совести скажи. - КАС вынул из кармана клочок бумаги. –Вот я тут накидал основные тезисы. Всё по пунктам. Мой почерк разберешь? Если даже товарищ Леонид Ильич по бумажке читает, то уж нам сам Бог велел.
КАС протянул Мельникову обрывок бумаги с неровными краями, исписанный непонятными каракулями.
-Почему на Вас станут клеветать? –Мельников взял листок и положил его на стол, прижав ластиком.
-Потому что в объявлении сказано, что разбирается мой моральный облик. Очевидно, готовится мерзкая провокация. Я тебе по секрету скажу. На меня в райком и горком партии регулярно письма приходят с жалобами. Причем, от всего трудового коллектива нашего института! Вот кто этим занимается? –КАС уставился на Мельникова словно он должен был это знать.
-Не знаю.
-Кто-то меня целенаправленно подсиживает. Но кто? Я со всеми в хороших отношениях. Вроде бы. Так выступишь завтра? Могу на тебя рассчитывать?
-А вы не хотите уходить из парторгов? Я бы всё бросил и ушел, раз такая ситуация.
-О чем ты говоришь, Игнат? Неужели ты не понимаешь истинный причины готовящегося? –удивился КАС. – Дело совсем не во мне! Кто-то сеет раздор в нашем дружном здоровом трудовом коллективе. Сегодня мой моральный облик разбирают, завтра следующего. Так мы к Сталинским временам вернемся. И в тюрьму за опоздание на работу будут сажать, как сажали до Хрущева. Ты это знал? Хочешь сесть в тюрьму из-за опоздания с обеда? -КАС вынул платок и отер пот со своего побагровевшего лица. -Так ты выступишь? Могу рассчитывать на тебя?