-А я говорил, не надо сюда раньше звонка возвращаться. Лучше пусть голуби нам на колбасу срут, чем эти бляди.
-Точно. Голуби чище. Отмыл и всё. А тут – незаживающие душевные раны. Знаешь, сколько раз я эти чертовы листы перечерчивал? Их уже ластик не берет! До дыр протер!
-Что ты мне рассказываешь? Будто я в другом месте работаю и не знаю, как тут умеют грузить бессмысленной работой. Вот скажи мне, кому это всё нужно? Проекты - типовые. Одно и тоже. Весь наш проектный институт высосан из пальца. Всё дутое. Здесь одного человека хватит. Один человек справится, а куча бестолковых сотрудников только мешают друг другу. Смежники! Что за идиоты каждый день меняют привязки? Мозгов нет сразу всё продумать?
-Согласен.
-Нет, ты не понимаешь сути. А суть в том, что кипение и суета создается специально. Объем ненужной работы раздувается умышленно. И под эти придуманные объемы институт получает финансирование. Если всё тут делать с умом, то почти все сотрудники останутся без работы, а по теории при развитом социализме безработицы быть не может. Вот так завязана теория с практикой. Практика подгоняется под теорию. Надо как-то занять людей и свирепо следить за дисциплиной, безжалостно наказывая опоздавших с обеда на две минуты. И так по всей стране. Этот труд никому не нужен. Ты же не ходишь в отечественных штанах.
-Придуманная бессмысленная работа только чтобы занять людей? Похоже на правду. Как ты додумался?
-Я не специальные исторические семинары хожу. Один очень знающий человек ведет. Могу и тебя провести, если хочешь.
Мельников понимал, что надо уходить из этой дыры, из этого концлагеря с непрекращающейся текучкой и нервотрепкой. Но куда? Кому он нужен с инженерным образованием, без связей? Для просто рядового инженера повсюду одни и те же условия. А Мельников хотел творческой работы, интересной жизни. Или пусть даже работа чиновничья, но чтобы важная, чтоб ездить по заграницам, чтобы что-то решать самому, руководить, а не терпеть окрики от начальников, типа «Исправь! Переделай!».
-У тебя в отделе ещё ничего коллективчик. Вот и бригадирша подкатывает. –ухмыльнулся Паша. -А у меня - полный голяк.
-Кто подкатывает? Старуха? Точилиной 42 в прошлом месяце отмечали. И она замужем.
-И что? Она точно тебя хочет. После работы не просила остаться, например, обсудить привязки опор?
-Было. И не раз.
-Ну, так вот! Тут многие остаются на вечер. А то и до часу ночи. Бывает до утра. Мне вахтер рассказывал.
-Он разрешает?
-Говорит, что только в рабочее время за нами следит. А как рабочий день заканчивается, делайте, что хотите.
-Я не знал.
-С кем бы хотел остаться на внеурочные? С Солоповой?
-Все подходящие экземпляры оприходованы в колхозе на посевной и на картошке. Да мне сейчас это не особо-то и нужно. Карьеру хочу сделать. Понимаешь? Не век же идиотом работать, проекты перечерчивать.
-А ты удовлетвори Точилину и она тебя станет двигать, перед начальством выгораживать. Карьерный рост и пойдёт. Старшего инженера дадут. Сегодня все дела проворачиваются через секс и дефицит. –заверил Паша.
-Думаешь? Кстати, сколько я тебе должен за колбасу и хлеб?
-Дели пополам. –Паша положил на стол магазинный чек.
Только Мельников отсчитал деньги, как за соседним кульманом деликатно кашлянули.
-Не помешаю? –из-за чертежной доски высунулось красное лицо КАСа. –Здравствуйте, Паша. Приятно видеть двух ударников комтруда, двух кандидатов в кандидаты. Лучшие люди нашего коллектива! Вы и в обеденный перерыв заняты обсуждением производственных задач. Игнат, можно тебя на секундочку.
Мельников, сунув «Нойес лебен» в папку, встал из-за стола и проследовал за КАСом.
-А Борзов дело говорит. Так оно и есть. Тут всё делается через кровать и дефицит. –как-то неосторожно заметил КАС, забирая папку с журналом. –Я что хотел. Только что птица на хвосте принесла. –КАС понизил голос до физиологически возможного минимума. -В наш институт движется анкета. Из райкома партии движется. Будь наготове. Вы с Борзовым практически единственные два претендента, из интеллигенции. Лучше вас нет. Ты меня понял? Будут сравнивать ваши балы.
-Какие вышибалы нас будут сравнивать? –подумал Мельников, но переспрашивать не стал, уж больно заговорщический вид был у КАСа.
-Ты знаешь, кто теперь в новом институтском партбюро? Три женщины. –КАС начал загибать пальцы. –Игнатова, Измайлова и твоя начальница.
-Точилина? –удивился Мельников.
-Ты не знал? Две недели назад прошло институтские отчетно-перевыборное собрание.
-Я месяц на овощебазе работал. Три дня как вернулся. Вы же меня сами направили. Вначале на две недели, а потом ещё на две.