-Я Вас не понимаю. –промямлил Мельников, пытаясь вырваться из железной хватки её натруженных рук.
-Я ему таблетки подменила. Я! Понятно тебе теперь? Подменила, чтоб у него давление поднялось. Чтобы красная башка лопнула! И вашей дуре в отдел кадров тоже я позвонила. Сказала, что умер он, чтоб некролог скорее повесили. Я знала, некролог добьет его, когда он увидит свою рожу в траурной рамке. Суеверный коммунист! Красножопый импотент!
- Вы пьяны! И несете бред. Зачем Вы мне это говорите?
-Незачем. Хочу и говорю. Хвастаюсь. Богатая я теперь, вот и радуюсь счастью. И что ты мне сделаешь? Что? Ну? Давай, делай!
-Я Вам ничего не собираюсь делать. Отпустите меня!
-Ты с пигалицей молодой пришел? С интеллигенточкой косоглазой? А я вот поваром тут работаю, в привокзальном ресторане. И что? Поэтому ты меня за человека не считаешь, да? Разговаривать со мной не желаешь, да? Он меня тоже за человека не считал. Не разговаривал. Да, я бесплодная. Да, я не могла ему родить. Но я не виновата! Меня пожалеть за это надо. Правда ведь? Пожалеть. А он не жалел, только винил и винил! Ты можешь меня пожалеть? Ты красивый, добрый. Пожалей меня, а?
-Я Вас жалею. –пробормотал Мельников.
С пьяными он всегда чувствовал себя неловко, не знал, как с ними разговаривать, как себя вести. Не поймёшь, что от них ждать.
-Нет. Не так жалей. Не так! Я вас всех сюда пригласила. Я за вас за всех заплатила. И хочу иметь за свои деньги хотя бы… жалость! –тут её качнуло в сторону, она ослабила хватку, Мельников вырвался и понесся обратно к своему столику, расталкивая танцующих.
-Беги, беги! Катись! –закричала Светлана Семеновна. – Вы все говно! Я заплатила за говно!
Но на её крики, тонущие в громкой музыке, никто не обращал внимания. Всем было весело.
Когда Мельников добрался до своего столика, то ни Юли, ни Паши там не было. И среди танцующих он их не видел.
-Зачем Борзов пришел? –рядом с Мельниковым появилась Точилина. –Кто его позвал?
Она было совершенно трезва и собрана, как на работе.
-Я позвал. –ответил Мельников.
-Зачем? Он отъявленный карьерист и уведет у тебя Юлю. Помяни моё слово.
-Паша даже не знает, чья она дочь. –возразил Мельников.
-Он? Не знает? Это он специально тебе так говорит, чтоб твою бдительность притупить. Хитрый.
Слышать такие слова о друге был неприятно. Мельников знал Пашу давно и полностью доверял ему. А Точилина всегда недолюбливала Борзова. Непонятно только за что.
-Мария Мироновна! Вы не поверите, что мне вдова Кожелева только что рассказала! – он попытался сменить тему и пересказал их странный сбивчивый диалог со Светланой Семеновной.
-Спьяну наболтала. Это у неё нервное. Такое бывает с простыми людьми. Хотя, может и правда. Забеременеть не могла, говоришь? Для некоторых это трагедия. А для кого-то аборты трагедия. Мужчинам этого не понять. А что делать, если женщине интереснее карьера, чем стирка засранных пеленок? .–Точилина задумчиво посмотрела на вдову, которая снова обнималась с длинноруким вахтером. –Вахтер - это её уровень. Что Кожелев в ней нашел?
-Мне тоже непонятно. –согласился Мельников.
-Любовь зла. Так ты поел? Доволен? А то всё переживал, что я тебя без обеда оставила. Раз поел, тогда идем отсюда. Смотреть на это непотребство нет ни сил, ни желания. Меня муж в машине ждет. Можем тебя до дому подбросить.
-Но я с Юлей пришел. Я не могу оставить её одну.
-Правильно, но мне кажется, они ушли с твоим якобы другом. Я со своего столика видела, как они уходили. Борзов с чемоданом. Он что, к ней переезжает? И среди танцующих их нет. –Точилина некоторое время смотрела на трясущуюся толпу, словно через неё пропустили ток. –Во всяком случае, я не вижу.
Мельников тоже не видел. Он походил по танцплощадке, уворачиваясь от летающих рук и ног, но ни Юлю ни Пашу не обнаружил.
-Я виноват. –сказал он Точилиной. –Зря я пошел танцевать с вдовой. Юля могла обидеться. Я даже не спросил у Юли разрешения. Её мог оскорбить мой поступок. Она такая ранимая! Тонкая натура.
-Ничего. Думаю теперь есть кому её утешить. –с ехидством возразила Точилина, но, заметив обиду на лице Мельникова, добавила. –Извини, Игнат. Это я так, из личного жизненного опыта предположила. У меня лучшая подруга парня увела. С любимым человеком лучше не расставаться. Надо всегда быть вместе. Так ты едешь с нами? Или остаешься?
Мельников в тщетной надежде посмотрел на танцующих.
-А что мне здесь делать? Еду.
Муж Точилиной, как всегда мрачный, только коротко кивнул Мельникову, когда они садились в машину.
-Что-то люди разбегаются? –спросил он, заводя двигатель. –Недавно двое вышло, парень с девушкой. На такси уехали.