Не могу смотреть на то, как ей больно. Не хочу быть тем, кто причиняет ту самую боль. Я бы разобрался с любым, стоит ей только пальцем показать, но ткнёт она на меня. А я в себе уже разобрался. И в своих чувствах, видимо, тоже.
— Вивиан, я влюблён в тебя, — говорю тихо, но вижу, что она прекрасно всё слышит.
Сначала удивляется, потом начинает заливисто смеяться. Не верит мне. Я бы и сам не поверил после всего случившегося.
— Влюблён? Ты что несёшь? Ведь только что сидел с какой-то бабой. Ты снова врёшь! Измена — это ещё хуже, чем враньё. Если тот поступок я могла простить, то сейчас ты окончательно растоптал всё, что нас связывало, пусть и не долгое время. Но я думала, что для тебя тоже всё было всерьёз, — смех прекращается так же быстро.
Вижу, как боль плещется в её глазах, а моё сердце разбивается от каждого её слова. Она режет без ножа, но больнее всего то, что я сам вынудил её страдать.
— Послушай, да, я мудак, — усмехаюсь, ведь так я себя ещё не называл. — Изначально планировал просто пошутить, но это зашло далеко, — Вивиан внимательно слушает и не перебивает, а слова сами льются рекой. Спасибо алкоголю. — Хотел признаться, просто не знал, как это сделать. Не хочу тебя терять, — беру её ладони в свои, а она отталкивает. — Прости меня.
Между нами виснет молчание. Я жду ответа от Виви, она о чём-то думает. Её глаза на мокром месте, а я не могу на это смотреть. Не хочу, чтобы она грустила из-за меня. Да я вообще не хочу, чтобы её что-то расстраивало. Не могу дальше ждать; через силу притягиваю её к себе и впиваюсь в солёные от слёз губы. Они такие необходимые и желанные, что внутри всё сжимается от мысли, что я могу её лишиться.
Вивиан прикусывает нижнюю губу. Она отстраняется, ошарашенно смотрит, а в следующую секунду её ладонь встречается с моей щекой в хлёсткой пощёчине. Но душевная боль сильнее, и поэтому не обращаю на это даже толику внимания.
— Солнце, я тебе не изменял. Я хотел потеряться в пьяном забытье, но у меня ничего не вышло. Везде только ты, — показываю на голову, — тут, — следом на сердце, — и тут. Так въелась глубоко за этот короткий срок, что я не могу даже смотреть ни на кого другого. Даже эксперимент провёл, но флирт от другой словно кислота в венах — чужеродное. Всё моё нутро стремится только к тебе и требует твоего тепла.
Снова тишина. Снова Вивиан о чём-то думает, а для меня это личный ад. Но я стою, смиренно жду и не делаю поспешных и необдуманных действий.
— Давай сделаем так, — её голос дрожит, — завтра поговорим об этом. Ты сейчас пьян, и я до сих пор представляю тебя в компании той девушки, — она морщится как от дольки кислого лимона.
— Я виноват, но докажу тебе, что мне можно доверять. Просто ты вообще не подпускала меня к себе. Я всё время места себе не находил. Мне кажется, впервые оказался в такой ситуации. Банально не знал, как себя вести. Ви, я готов стараться выстраивать правильные отношения, — снова признание, которое говорю быстрее, чем думаю.
— Кристофер, — первая слеза скатывается, оставляя после себя влажный след. Стираю её большим пальцем и целую в щёку.
— Сейчас ничего не говори. Но завтра я произнесу всё то же самое, — оставляю ещё один поцелуй и чувствую, как Вивиан дрожит, — пойдём провожу тебя, — не вопрос, а утверждение.
Вивиан молча соглашается. Идём в тишине, каждый думает о своём. Я — о том, что буду говорить завтра, и какое же она решение примет по поводу нас. Хотелось бы залезть к ней в голову. Но, как жаль, что такой способности у меня нет.
Виви останавливается возле домика. Подхожу к ней непозволительно близко, но она сразу выстраивает барьер. Делает шаг назад и выставляет руку.
— Нет, Крис, — отрицательно машет головой и разворачивается.
— Я завтра приду в четыре вечера. Спокойной ночи, — говорю, а в ответ получаю лишь кивок. Видимо, — всё, чего я достоин.
Молодец, Кристофер, ты кретин! Испортил всё, что можно было. Иду прямиком спать. Завтра хочу быть в трезвом уме, потому что нас ожидает серьёзный разговор, на котором я не должен облажаться.
34 глава. Вивиан
— Вивиан, проснись, — верещит Милли и вырывает меня из сладкого плена.
А там было так хорошо. Никакого вранья, недосказанностей, вокруг царила любовь, а самое главное: рядом был Крис.
— Миллер вызывают, приём, — Батлер сидит на моей кровати и ёрзает. Сразу понятно, что ей не терпится что-то рассказать.
— Милли, не сдерживайся, я готова слушать, — говорю с улыбкой на лице, и она выдыхает с облегчением.