Он провел пальцами вверх и вниз по ее позвоночнику, разжигая искры страсти, которые заставляли Линн дрожать от желания.
— Я много раз ужинал один, ты можешь храпеть на моем плече во время любого фильма, который захочешь, и мы заключим совместное соглашение избегать вечеринок по случаю дня рождения, если от тебя будет пахнуть навозом, — сказал он ей.
— Я серьезно, Кир.
Он взял ее подбородок в руку и наклонил голову назад, чтобы она встретилась с его дразнящим взглядом.
— Я тоже. Я люблю тебя, но провожу черту между коровьим навозом и праздничным тортом.
Она дернулась. Вот оно. Слово на букву «Л».
— Кир, — вздохнула она.
Он улыбнулся ей.
— Я не возьму свои слова обратно. Тебе просто придется привыкнуть к тому, что я рядом.
Она облизала губы.
— А если ты решишь, что хочешь снова покинуть Пайк?
Он опустил голову и поймал ее губы в медленном, ищущем поцелуе.
— Вы преподали мне важный урок, доктор Линн Гейл, — сказал он ей в губы.
Едва осознавая, что двигается, Линн подняла руки и обвила ими его шею.
— Какой урок?
— Дом — это не место, — проговорил он. — Это чувства.
Она не знала, что ответить. И, в конце концов, это не имело значения. Не тогда, когда он осторожно положил ее на подушки дивана и растянулся рядом. Кинг заворчал, что его отодвинули, и поплелся на кухню. Линн и Кир едва заметили его уход, когда их губы сомкнулись, а тела прижались друг к другу в яростной, непреодолимой потребности.
***
Проснувшись, Линн обнаружила что лежит одна на диване, накрытая тяжелым покрывалом. Она зевнула и потянулась за телефоном, который оставила на журнальном столике. Почти шесть часов. Как она проспала так долго?
Вспомнив, как провела предыдущий вечер, Линн залилась румянцем. Уже перевалило за полночь, когда она наконец погрузилась в глубокий сон без сновидений. Неудивительно, что утром она проспала.
Отбросив одеяло, Линн натянула одежду и направилась на кухню. Там ее ждал горячий кофе и недавно накормленный Кинг, спящий у вентиляционного отверстия в полу. Но Кира не было.
Обычно в этот момент Линн возносила безмолвную молитву благодарности за то, что у ее любовника хватило здравого смысла ускользнуть. Она предпочитала просыпаться одна. Это позволяло ей избежать неловкости на следующее утро.
Однако сегодня она не сомневалась, что Кир никогда бы не покинул ее, не разбудив и не сказав, куда направляется. Так где же он сейчас?
Обойдя весь дом, она обнаружила его в задней комнате.
Дыхание перехватило в горле, когда она стояла в открытой двери и изучала человека, который проложил себе путь в ее сердце. Он был одет в джинсы и фланелевую рубашку, но его волосы оставались не причесаны, а на подбородке виднелась щетина. Его растрепанность нисколько не умаляла его мощную мужественность. Более того, это только усилило привлекательность Кира. Однако в данный момент она отказывалась признавать соблазнительные мурашки, пронизывающие ее.
Вместо этого Линн наблюдала, как он присел возле ящика, доставая старые фотоальбомы и стопки папок.
— Как долго ты уже не спишь? — спросила она.
Он дернул головой, явно застигнутый врасплох. Затем медленная, соблазнительная улыбка изогнула его губы, и он пригласил ее присоединиться к нему.
— Не более получаса.
Продвигаясь вперед, она опустилась на колени рядом с ним.
— Что ты ищешь?
Кир махнул рукой в сторону коробок, которые выстроил в ряд на деревянном полу.
— Это вещи из кабинета моего отца, после того как он был вынужден уйти на пенсию.
Линн заглянула в ближайшую коробку. Она оказалась набита наградами и медалями, которые лежали в бархатных футлярах.
— У него много наград.
Кир потянулся, чтобы потрогать одну из наград.
— Он был чертовски хорошим шерифом. Я бы хотел…
— Я знаю. — Она накрыла его руку и слегка сжала его пальцы. — Чем я могу помочь?
— Составь мне компанию.
— Это мне по силам.
Линн молча наблюдала, как Кир перебирает различные фотоальбомы, а затем переключает свое внимание на файлы. Она понимала, как ему тяжело. Он не просто переживал внезапную потерю отца. Ему приходилось мириться и с тем, что в этот дом пробрался сумасшедший и нанес убийственный удар.
Это все усугубляло ситуацию.
— Вот оно, — наконец сказал он, открывая папку и обнаруживая коллекцию газетных вырезок, а также листы бумаги, напечатанные на машинке.
— Что это?
— Различные отчеты о покушении на моего отца.
Линн издала звук удивления.
— Он их сохранил?
— Я пытался выбросить, но отец настаивал, что ему нужно напоминание о том, что он был ранен, выполняя свой долг, — сказал Кир с ноткой грусти в голосе. — Рудольф сказал, что тогда случившееся не кажется таким уж напрасным, когда он может верить, что защищал граждан Пайка от опасного преступника.
— Полагаю, в этом есть смысл.
Кир вздохнул.
— Да, но лучше бы он смотрел в будущее, а не зацикливался на прошлом.
Линн кивнула, вспомнив собственного отца. После того, как он сломал бедро и понял, что его дни в качестве ветеринара закончились, принял внезапное решение уехать из этих мест. Он сказал, что это потому, что теплая погода облегчает боль в суставах, но она подозревала, что отец понимал, что это сведет его с ума. Она каждый день будет отправляться на работу, а он будет вынужден торчать в кабинете. Или, что еще хуже, сидеть дома и смотреть телевизор.
Жаль, что Рудольф не нашел способ занять себя. Как сказал Кир, зацикленность на прошлом только усилила его потребность утопить свои печали.
— Легче сказать, чем сделать, я уверена, — пробормотала она.
— Да, и то, что он постоянно страдал от болей, тоже не помогало.
Линн сочувственно коснулась его руки.
— Ты искал папку, потому что думаешь, что она как-то связана с тем, что Риту оставили именно в том переулке?
— Вполне возможно. — Кир пожал плечами. — К тому же сейчас у меня нет никаких других зацепок.
— Хорошо. — Линн не могла представить, что они найдут, но Кир нуждался в ее поддержке. И именно это она собиралась ему дать. — Мы знаем, что твоего отца вызвали в местный винный магазин, чтобы проверить подозрительного человека, бродящего поблизости.
Он кивнул, протягивая лист бумаги.
— Это копия отчета моего отца. — Кир прочитал прямо из отчета. — В десять пятьдесят пять вечера в участок поступил звонок от Гордона Галлена из винного магазина «Родной город».
— Галлен? — удивленно спросила Линн. Она была слишком молода, когда закрылся винный магазин, чтобы обращать внимание на это место. Теперь она сразу же узнала это имя. Это казалось странным совпадением. — Интересно, не родственник ли он Челси?
— Возможно, ее дедушка.
— Я спрошу Бернадин. Она знает всех в городе.
Кир продолжал читать из отчета.
— Мой отец прибыл в магазин в одиннадцать пятнадцать и помог Гордону оформить жалобу, затем он пошел поговорить с подозреваемым. — Он остановился, вынужденный прочистить горло. — Тогда-то и произошла стрельба.
Линн поспешила отвлечь его от воспоминаний о ранениях отца.
— Что тебе известно о подозреваемом?
— Делберт Фрей, — прочитал Кир. — Местный наркоторговец, которого мой отец арестовывал уже дюжину раз.
— Почему он стрелял в твоего отца? — спросила она. — Не похоже, чтобы дело было настолько серьезное.
— Он имел при себе достаточно крэка, чтобы его обвинили в незаконном обороте. — Челюсть Кира сжалась от досады. — Это означало бы несколько лет в тюрьме, а не обычную взбучку.
— У него был партнер?
— Не упоминается.
— А как насчет семьи?
Кир перетасовал бумаги в папке.
— В его досье ничего нет. — Он сделал паузу, взглянув на одну из вырезок. — А-а. Это раздел некролога в газете. — Он наклонил газету, чтобы она могла видеть выцветшую газетную бумагу, и прочитал вслух. — Делберт Фрей, тридцати семи лет от роду, был кремирован и упокоен на частной церемонии. Его смерти предшествовала смерть родителей. В живых остались его жена, один ребенок и сестра. Цветы и поминальные письма можно отправить в похоронное бюро Гранжа.