Вожаки, которых собрал Фенрир, вяло переговаривались, сидя в кругу. По идее, у них сейчас шел совет. Скабиор не слышал ни единого слова. Только одна мысль, о том, что она будет там, занимала все его сознание. За время с их последней встречи Скабиор перечитал все газеты, в которых было упоминание о ней. И с каждым колдо поражался. Как он мог ее не узнать? Она была так похожа. Мимика, жесты. Даже голос. Этот голос. Что с ней делала Беллка? Мучила. Конечно мучила, а он отдал на растерзание. Сам. Привел и отдал. За такое голову ему отвернуть мало. А теперь она будет там, в осажденном замке. Полном опасностей, психованных Пожирателей смерти и оборотней. Он никому не мог сказать, чтобы ее не трогали. Потому что тогда ее убьют наверняка, чисто в отместку ему. Она будет там. Она уже сейчас там, скорее всего, готовится к осаде.
— Земля вызывает Скабиора, — Фок толкнул его в плечо. — Ты о чем опять замечтался?
— Тебе какое дело? — огрызнулся Скабиор.
— Мне есть дело, — приструнил Фенрир. — Скабиор, ты поведешь армию со стороны моста. Все на позиции!
Вожаки начали расходиться. Скабиор тоже хотел уйти, но Грейбек схватил его за плечо.
— Не делай глупостей.
— И не собирался, — Скабиор сбросил его руку.
— Да у тебя на лице все написано, — Грейбек вздохнул. — Послушай, она теперь — одна из них, а ты — один из нас. Этого не изменить. Это жизнь. Выживи сам и дай выжить ей.
— А если она не выживет? — от одной этой мысли все внутри сводило болью.
— Значит, не выживет. Мир так устроен. Прожил ты без нее восемнадцать лет и остальные проживешь.
Скабиор решил не спорить. Без толку. У Фенрира был пунктик насчет прошлого. Стал оборотнем — значит, заново родился. И не было у тебя никакого прошлого. И будущего тоже нет. Только здесь и сейчас. Расценив его молчание как согласие, Фенрир ушел.
Она будет там.
Сначала их остановил барьер. Двое в нем сгорели, остальные успели остановиться. Мальчишка в дурацкой кофте кричал и насмехался над ними. Но Скабиору было плевать. Сердце билось в горле. Быстрее. Он стоял неподвижно и смотрел, как на защитный купол обрушились заклятья. Купол стоял. И Скабиор не знал, что лучше: чтобы защита держалась и она была в безопасности или чтобы чертов купол рухнул, позволив наконец прорваться в замок. Для себя он все уже решил. К Мордреду Лорда и всю эту атаку. Главное, успеть найти ее и аппарировать подальше. Навсегда, от этой войны и мира, который сломал ему жизнь.
Земля содрогнулась от силы, с которой Волдеморт сокрушил барьер, и они ринулись в атаку. Скабиор бежал первым. Может, это и было роковой ошибкой, но когда позади взорвался мост — его ударило волной огня и он не смог аппарировать.
Она сейчас там. Но он до нее уже не доберется. Может, и к лучшему.
***
— Как? — спросил Скабиор, сев напротив Гермионы с подносом.
— Что «как»? — спросила она, не отрывая глаз от какого-то пергамента.
— Все. В частности, в общем… — он принялся за еду. Кормили в министерской столовой не очень, но ему было грех жаловаться, он не в Азкабане и не в трудовом лагере для оборотней. Да еще и на жаловании и с крышей над головой. И с ней рядом. Рай, можно сказать. Если для оборотней он вообще предусмотрен.
— Читаю твой отчет и хочу оторвать тебе руки, — сообщила Гермиона.
— Извини, я честно старался.
— Вижу. Я ведь всего лишь руки хочу оторвать. Но так это подшивать к делу нельзя, я исправлю ошибки, и дома перепишешь.
— К делу? — встревожился Скабиор. — Малфой таки хочет моей крови?
— Наоборот.
Скабиор задумался.
— Я хочу его крови?
— Я хочу его крови. И не только крови. — Гермиона яростно воткнула вилку в кусок тушеного мяса. — Ты почему мне не сказал, что сахар — не сахар?
— Так по нему же… Драккл!
— Скабиор, когда ты начнешь со мной нормально разговаривать?
— Нормально — это как? — Скабиор уткнулся в свою тарелку.
— Нормально — это когда ты, заметив что-то подозрительное, говоришь мне об этом, а не заставляешь выяснять.
— Мы это уже проходили, — угрюмо ответил Скабиор. — Ты мне сказала, чтобы я не вываливал на тебя всю эту херню.
— Ты что, правда не видишь разницы между «кто с кем спит» и отравленным сахаром?
Скабиор покачал головой. Нет, разница, конечно, была. Что ж он, не понимал различий между трахом и отравой? Но вот степень важности для него была не ясна. В его прошлой жизни, где все строилось на том, кто, с кем и против кого, отравленный сахар был по важности где-то между цветом глаз соплохвоста и прогнозом погоды на следующий год.
— В общем, закончишь смену — сразу домой камином. Малфой — серьезный противник, мало ли что он может выкинуть.
— А ты? Я без тебя никуда не уйду.
— Мне нужно поработать еще.
— Значит, я буду сидеть возле тебя.
Гермиона вздохнула. Вся эта привязанность Скабиора была ненормальной. Нет, он не был навязчивым, он не мешал ей работать, как правило, он просто подтаскивал кресло к двери и, полностью блокировав выход из ее кабинета, засыпал с волшебной палочкой наготове. Но вопрос его долга терзал Гермиону с каждым днем все сильнее. В чем же дело, если он так себя ведет?
— Как с родителями? — спросил тем временем Скабиор, приканчивая свой обед.
— Вроде бы неплохо. Я уже получила все разрешения и в эти выходные… — Гермиона заткнулась под внимательным взглядом карих глаз. — Слушай…
— Мне с тобой нельзя, я знаю, — опередил ее Скабиор. — Я не об этом.
— Хочешь, чтобы я тебя отпустила?
— Нет! — Скабиор сказал это слишком громко, и несколько голов повернулись к ним. — Нет! Только не это, пожалуйста! — прошептал он, схватив Гермиону за руку.
— Знаешь, это ненормально. Ты — взрослый, сильный, решительный мужчина, ты уже отбыл наказание за свои преступления. На тебя женщины вешаются, а ты ходишь за мной как слепой щеночек.
Скабиор улыбнулся.
— Настанет день, и я попрошу меня отпустить. Но еще рано. Я должен убедиться.
— В чем?
Скабиор замотал головой и сделал вид, что зашивает себе рот. Как всегда.
— Закончишь смену, придешь ко мне в кабинет и перепишешь рапорт без ошибок.
Скабиор кивнул и, взяв поднос, удалился, обдав волной обаяния всех встреченных по пути из столовой ведьм и нескольких особо восприимчивых волшебников.
Прошло три года с тех пор. А Гермиона так и не смогла понять, что же происходит. И что за долг у Скабиора перед ней. Тяжелый и неоплатный.
— Ситуация непростая, — Робардс отложил документы, которые читал, и посмотрел на Гермиону.
— Я даже не в курсе, зачем вы меня позвали. Но уверена, что, если нужно мое содействие, мы сможем придумать что-то, что устроило бы всех.
— Содействие… Как ты знаешь, Гермиона, — Робардс перешел на имена, и это ее напрягло. Раньше он никогда не позволял себе подобного. — Сегодня прошли слушания над оборотнями. Почти всех их обвинили в попытке нападения на Хогвартс и признали виновными. Те, кто не может заплатить штраф в сто галлеонов — а из них никто не может, — будут в течение полугода выполнять штрафные работы. Мы поселим их в палаточном лагере и… Впрочем, это к делу не относится.
— К делу относится слово «почти», как я понимаю, — догадалась Гермиона.
Робардс кивнул, как будто собираясь с мыслями.
— Один из них был обвинен в похищении. Похищении Рональда Уизли, Гарри Поттера и твоем. Он единственный выжил из тех шести егерей, которые доставили вас в Малфой-менор.
— Скабиор, — Гермиона вскинула брови, она по-прежнему не понимала, чем эта ситуация непроста.
— Именно он. Так вот, мы не можем наказать его так же, как всех остальных, ведь его преступление гораздо тяжелее. Но и посадить его в Азкабан мы тоже не можем. С тех пор как тюрьму не охраняют дементоры, помещать туда оборотней стало невозможно. В Азкабане нет камеры, которая удержит их в полнолуние. Нужна специальная клетка и чары или зелье… Что ведет к затратам бюджета…