Антони подскакивает ко мне на лошади и протягивает руку. Я, продолжая вонзать нож в волка, уже весь в его крови, наслаждаюсь победой. Это чувство такое...удовлетворительное. Не просто отнять жизнь, а прочувствовать момент, показать другому существу, что ты превосходишь его. И не только потому, что ты сильнее физически, но и потому, что тобой движут совсем иные мотивы. Стремление к тому, что кажется недостижимым. Великая цель.
Как только я прекращаю упиваться победой и наконец вырываю нож из изрезанного живота животного, во мне просыпается капля человечности, и я перерезаю ему горло, чтобы прекратить его мучения. Сразу за тем я падаю на спину и в ужасе смотрю на содеянное. Я как будто выхватил пульт и переключил ТВ — канал, смотрю на происходящее со стороны, на экране . Это сделал не я, а кто - то совершенно другой, чуждый мне, но в то же время понятный в своих стремлениях и пугающе близкий по духу.
Затем я поворачиваю голову и вижу его. Антони. Солнце играет лучами на его золотистых доспехах. Его волосы развиваются на ветру. Шрамы на лице придают мужественности и напоминают о его боевом опыте. Он так гордо держится на коне и протягивает мне руку, словно он некое божество, сошедшее на землю, чтобы поделиться своей силой и проявить снисхождение к другим, более слабым и менее просвещённым существам. Я встаю на ноги, держась за его руку. В ней чувствуется надёжная поддержка, опора и сила духа, которой можно позавидовать. Видимо, потому воины и пошли за ним, в какой - то момент испытав те же чувства, что и я сейчас. Возможно, они даже не убивали никакого волка и не проходили какие - либо иные испытания, но они точно ощутили в Антони эту...силу. Силу вести за собой.
И я, человек, который в своём мире вёл людей за собой, теперь готов пойти за ним. Хотя раздражение и некая приглушённая злоба к его персоне теперь во мне смешиваются с благоговением.
- Пойдём, мой друг. Наш путь лежит через Лес, в горы.
Похоже, Антони имеет ввиду те самые горы, в которых я намеревался скрыться от преследования отрядом. Найдётся ли в словарях обоих миров более подходящее к такой ситуации слово, чем ирония?
Пальто я решаю оставить там , где оно лежит, на земле. Оно и правда мне больше не потребуется. Скорее, оно послужит только лишним грузом, мешающим двигаться дальше. Дискета у Дмитриона и, если она мне когда - то понадобится, я обязательно заберу её обратно.
Берк спускается с коня и хвалит меня, одобрительно хлопая по плечу:
- А ты ничего, хиляк! Думал, если честно сказать, что живым тебя уже не увижу. И какой же ты кровожадный у нас оказался! Это может быть полезно для нашего общего дела. Мы, конечно, хотим достичь мира, но по пути к нему ещё предстоит пролить не мало крови.
Антони смотрит на Берка с неодобрением. По нему явно видно, что, хоть он и является обладателем множества шрамов на лице, говорящих о его боевом прошлом, и факт того, что он был рыцарем одного из королевств, в душе Антони остаётся честолюбивым, ему претит насилие. Или мне так только кажется. Может, ему и правда претит насилие, но только с той стороны, что он не любит марать руки сам...
Далее мы движемся в направлении гор в полной тишине. Каждый думает о чём - то своём. Мы останавливаемся перед рекой. Все воины сходят с коней.
- Коней мы всегда оставляем перед следующей частью пути - поясняет Антони. - Не переживай, они не убегут. Их верность выше любой другой.
- Да о конях я как - то и не думал, честно говоря. Здесь есть много более интересных вещей, о которых стоит подумать.
Антони отвечает лёгкой ухмылкой, говорящей о его стойкой уверенности в полном превосходстве надо мной.
У реки достаточно сильное течение, но она явно не глубокая и через неё можно пройти на другой берег, промокнув не более, чем до колен. Я перехожу без особого труда, разве что получив пару порезов от веток и камней, встретившихся мне под водой. Но в какое сравнение они могут пойти с битвой против волка и теми ранениями, которые он мог мне нанести, если бы я не оказался столь расторопным?
Интересно наблюдать, как воины преодолевают реку, ведь на них надеты тяжеленные доспехи. С одной стороны, течение с трудом сможет унести такие тяжести, но с другой, тащить их на себе через воду тоже нелегко. Среди фыркающих и пыхтящих от вкладываемых в каждый шаг усилий, воинов, Антони держится гордо и спокойно. Кажется, что эта река, как и любая иная преграда на его пути - лишь пух, который достаточно сдуть, чтобы пройти дальше, с каждым шагом приближаясь к своей цели. Кажется, что он одаряет своим взглядом каждого из нас и через него делится частицами своего могущества. Но сколько бы он не делился этими частичками, основной «пай» всегда остаётся у него на счету.