Берк не даёт торжественной речи Антони завершиться, пинком сбросив меня в яму. Вот это уровень симпатии! Ошарашенный таким резким выпадом, я скатываюсь по пригорку, немного обдирая кожу об землю и торчащие из неё ветки и камни . Яма оказывается глубже, чем показалась мне на первый взгляд. Пока я успеваю встать и немного стряхнуть землю с новоприобретённых ран, ко мне уже подкрадывается главная опасность испытания - пауки. Их , наверное, сотни или даже больше! Все они смешиваются между собой и образуют подобие роя. Как пчёлы, только огромные пауки. Пожалуй, они даже больше тех, что я видел на юге. Раз в пять больше! И как только они затащили сюда всех этих пауков? Сколько мух им пришлось убить и кинуть в яму? И что же мне с ними делать?
Алексий отворачивается со словами:
- Я всё ещё помню, как того...он...он так кричал. Не хочу увидеть подобное снова. Может примем его без испытания? Друидов пинать он так и так сможет, а это уже неплохо.
Антони отвечает, не выдавая ни малейшей нотки сомнения в своих словах:
- Если он не справится, ему не место среди нас. Даже ты справился.
И я восхищаюсь этим человеком! Он ведь готов пожертвовать кем угодно ради достижения своей цели. А с другой стороны, разве истинным предметом гордости должно быть нечто иное, чем безоговорочное следование своей цели? Для этого требуется непоколебимая воля и характер, подобный титановому щиту, который не пробить никаким мечом. И почему он так презирает Алексия? Только за его возраст и малый опыт?
Дмитрион кидает мне в яму оружие. Хоть кто-то решил меня поддержать.
Два камня, какая-то палка и верёвка.
- И что мне с этим делать? Как это поможет справиться с пауками?!
Ответа не последовало. Все лишь молча смотрят на меня, держа в руках снятые шлемы. Кроме одного воина, само собой. Этот странный парень никогда лица не показывает.
Видимо, я должен сам понять, что мне делать, включить голову. В этом, очевидно, и состоит вся суть испытания. Не знаю, может из этих предметов можно соорудить такую штуку, которая поможет мне выбраться из ямы и тогда пытаться идти против пауков мне и не придётся? Они ждут от меня креатива. А ведь за пауками видна такая удобная, миленькая лесенка. Так и задумано. Смертельно опасный путь через «рой» пауков, за которым в награду последует лёгкий выход из ямы, либо не смертельный путь с сооружением выхода из ямы, не проходя через пауков, но отнимающий силы и не дающий никаких гарантий. Как же мне поступить?
Так, думай. Камни, палка, верёвка. Если пойти через пауков. Они не обращают на меня внимания, но это только пока я не пошёл через них. Как только я с ними соприкоснусь, они могут тут же на меня накинуться и поглотить, сожрать или что они там обычно делают в подобных случаях. Так, камни, палка, верёвка. Похоже, у меня назрела идейка. Я бью камнем о камень, пока не появляется первая искра. Работает!
- А хиляк-то начинает соображать. Может, даже выберется — комментирует происходящее Берк.
Я ломаю палку надвое и , согнув одну из её половин, натягиваю на неё верёвку. Получившийся лук я кладу на землю, а вторую половину палки зажимаю между ног и у самого её конца бью камни друг об друга до искры. Искра это хорошо, но мне нужен огонь! Я бью и бью камни друг об друга всё сильнее, при этом думая о том, как они спасут мне жизнь и не только выведут из ямы, но и приблизят к моей цели. А какова моя цель? Спасти свой мир, если ещё не поздно? Или теперь у меня другая цель - спасти этот мир? Ведь чем он хуже моего?
Огонь! На самом конце стрелы загорается огонь. Скорее всего, я нашёл самое верное решение поставленной мне задачки. Но как одна стрела справится с целой армией пауков? На самомнения нет времени, пора действовать! И тут я подумал, что можно немного прокачать своё решение. Зачем мне лук, из которого я и не стрелял никогда, если я могу поджечь и вторую палку, и отбиваться ими обеими , как факелами? Пожалуй, я так и поступлю. Превратив лук в две горящие палки, я машу ими как заправский фаерщик, а пауки в ужасе разбегаются в стороны. В ужасе, ха! Но в ужасе бегу и я, как только один из них подкрадывается сзади и успевает своими мерзкими лапками чуть коснуться моей ноги! Да я его даже сквозь ботинок почувствовал, и пробежал как ошпаренный до самой лестницы на той стороне. Подожжённые палки я бросаю назад, в самую гущу пауков и те издают жуткие пищащие звуки.
Когда я выбираюсь из ямы, Антони уже стоит передо мной и протягивает руку, чтобы помочь преодолеть расстояние от завершения лестницы до земли над ямой. Его лицо восхищённо сияет. Он в какой — то степени восхищён мной, но ничто не способно хоть на мгновение затмить его постоянной гордости самим собой. И эта его гордость вызывает во мне такое сильное отторжение, что я резко отвожу взгляд от него и поднимаюсь сам, преодолев расстояние до земли над ямой прыжком. Краем глаза я успеваю заметить, что такая моя реакция не вызывает каких-то явных эмоций в этом типе.