Мы могли бы вскачь отсюда понестись, спасаясь бегством! Лошади у нас отдохнувшие, в отличие от новоприбывших. Только как нам теперь разъехаться?
Никак.
Придется разворачивать один из экипажей вручную. Это долгий и нудный процесс.
То, что мы попались, понимаю не я одна.
— Поздно, — мама вся сжимается, вцепившись мне в пальцы. — Я постараюсь… Может, получится с ним договориться.
Из кареты, загородившей выезд, выпрыгивают трое мужчин, с козлов соскакивает кучер. Слуги бросаются к нам, что-то выкрикивая вразнобой. Сквозь призму страха в их голосах мне чудится требование вернуться в замок. Однако скоро с большим трудом различаю:
— …убили!
— …разбойники!
— …без сознания!
Мама открывает дверцу кареты и строго обращается к кучеру:
— Фолквер! Отвечай один, четко и по существу. Где сир Фрёд?
— В карете, — отвечает тот, тяжело дыша и одной рукой сминая в руках шапку, а другой махнув в сторону второго экипажа. — Туточки он.
— Он желает мне что-то передать перед тем, как я уеду?
— Нет… То есть я не знаю… Вряд ли он что-то желает… — бормочет мужчина, наливаясь краской и рукавом вытирая пот со лба. Поймав на себе недоумевающий мамин взгляд, мужчина сокрушенно выдыхает, — Он мертв, госпожа. Уже два часа как.
— А Гретта? — ахает мама. — Она же отправилась с ним!
— Она-то жива, жива. Но… Ее хотели похитить. Да только юная госпожа грохнулась в обморок, когда увидела смерть батюшки. Вот убивец взял да передумал. Вроде как пожалел сиротку… Ни одного украшения с нее не снял. Уложил аккуратно в карету и велел послание барышне передать, когда та очухается.
— Какое послание? — рассеянно спрашивает мама, напряженно размышляя о чем-то своем.
— Не изволь серчать, госпожа Альвира. Мне было велено передать послание лично юной госпоже. Коли не исполню все в точности, меня сир разбойник обещал найти и собственноручно отсечь башку тесаком. А мне моя башка пока нужна. Так что не изволь серчать…
Глава 62
Окружающее пространство заполняла тишина, в которую органично вплеталось знакомое тиканье часов. Часы ей однажды купил отец на аукционе. В механизм была встроена кукушка, инкрустированная белым золотом. Раз в сутки она выскакивала наружу на специальной пружинке и своим писком оповещала о наступлении полудня.
И пахло здесь чем-то родным. Парфюмом. Да, точно! Духами, которые Гретта после каждой стирки брызгала на подушки, чтобы заглушить грубый запах мыла.
Девушка с опаской приоткрыла глаза и осмотрелась. Так и есть. Знакомые часы, мебель, комната — значит, она дома. Этот факт слегка удивил, хотя, казалось бы, что удивительного в пробуждении на своей кровати?
Наверняка, дело в кошмаре, только что ей привидевшемся. Там и убийство отца, и похищение Эйриком! А главное, все такое в красках и правдоподобное, что аж до мурашек!
Гретта присела, дотянулась до крупного колокольчика и с силой звенькнула. Рыська в соседней комнате непременно услышит. Сначала примет заказ на завтрак, передаст его Ингвер, а потом поможет натянуть платье.
Интересно, которому сегодня следует отдать предпочтение? Тому бирюзовому, что из муслина, или темно-гранатовому из атласа? Подумав, девушка решила, что бирюзовое — оно пожизнерадостнее, а на фоне удручающего визита к сиру Крёзу ей непременно стоит себя чем-то приободрить. Пусть даже ярким цветом одежды.
И еще шоколадом. У нее осталась всего пара кусочков с предыдущей ярмарки, но нужно непременно побаловать себя драгоценными запасами, чтобы перебить въедливую горечь от неудавшейся встречи!
Рыська… Ну где эта разгильдяйка? Почему не идет?
Снова звенькнула, посильнее и понастойчивее. В долгом звоне прозвучал упрек нерадивой служанке. И опять безрезультатно.
Наверняка, девчонка опять сплетничает на кухне, вместо того, чтобы ждать в соседней комнате распоряжений госпожи! Не язык у нее, а помело!
Гретта спрыгнула с кровати, влезла в домашние туфельки и накинула на себя пеньюар из светлого непрозрачного кружева. Закуталась поплотнее и высунулась наружу.
Тихо-то как… И мрачно. Точно в склепе.
Где все слуги?
Внезапно в памяти всплыло воспоминание о сегодняшней казни, и девушка поежилась. Рыська рассказывала, что в погребе их бывшего управляющего нашли девять кос разного цвета. Все родственники убиенных дев в этих косах признали волосы своих дочерей и сестер. В одной косе даже узорчатая ленточка сохранилась. Особая, матерью подаренная.