— Давай-ка быстренько пошли пару бойцов, пусть разведают, нет ли где еще солдат, а потом решим, что делать дальше.
Болгаранов приложил к глазам бинокль, повел им из стороны в сторону, потом вдруг замер:
— Ах проклятые! Идут прямо на нас.
В это время послышалось далекое гуденье самолета. Оно быстро приближалось, а вот над нами появился и он сам.
— Видите?.. Нас предали, — сказал Болгаранов. — Этот, там наверху, осматривает район и коли нас заметит, немедленно сообщит своим.
— Если он примет этих вошебойцев за партизан, глядишь — и обстрелять их может, — высказал предположение Златан.
— Я вижу и другие колонны, — с тревогой в голосе проговорил Нинко, получивший приказ следить за теми, кого заметил Болгаранов.
В самом деле, противник со всех сторон подтягивал силы, и не составляло труда разгадать его замысел. Нам не оставалось ничего иного, как поднять бойцов по тревоге и приготовиться к отходу, а может, и к бою.
Товарищ Болгаранов принял мое предложение. Жаль было будить бойцов — ведь только заснули, а первый сон так сладок! Однако ситуация не располагала к сантиментам. Колонна должна была быстро изготовиться к отходу из этого района, пока враг не замкнул кольцо окружения. Каждая минута приобретала сейчас огромную ценность.
Только я подал сигнал к движению, как шагах в тридцати от нас на дороге промелькнули шестеро солдат в касках — явно дозор какого-то подразделения, разыскивающего нас.
Мы затаились, пропустили дозор. Когда он отдалился, мы, выставив охранение по обеим сторонам дороги, быстро пересекли ее.
Через некоторое время мы вышли на широкую поляну. Пожилой крестьянин пас на ней коров. Прихватили его с собой, чтоб показал дорогу. На этот раз, хоть и было светло, Златан принял меры, чтобы проводник не сбежал: попросту взял да и привязал его к себе.
Преодолев несколько километров, мы вступили на земли села Извор. Отсюда проводником бригады стал уроженец этого села Алеша, связной второго батальона, которым командовал Георгий Гоцев.
Передвигаться днем для нас всегда было весьма рискованно, особенно в районе, где полно войск, полиции и жандармов. А ведь сюда, помимо Кюстендильского полка, были стянуты и подразделения других частей. Они следили за нами, имели полную возможность устраивать нам засады, обстреливать с удобных позиций. То, что с нами случилось раньше, выглядело теперь не самым трудным. Трудности только начинались! Двинемся мы в одном направлении — нас обстреляют, выберем другое — и здесь то же самое, поскольку нет высоты или склона, не занятых войсками или полицаями. Пришлось выбираться к шоссе, ведущему в Кюстендил. Пока шли лесом, мы чувствовали себя в относительной безопасности, но как только впереди оказывалась поляна (невозможно ведь двигаться все время по лесу), враг немедленно осыпал нас пулями.
Особенно опасным оказался тот изгиб шоссе, где от него ответвляется дорога к селу Углярцы. Как только шедшие впереди бойцы показались на этом повороте, по ним открыло огонь сразу несколько пулеметов. Они били именно по той маленькой полянке, которую предстояло пересечь колонне, чтобы спуститься на шоссе. Там не то что пройти — головы поднять невозможна. Пришлось огибать полянку, а это вызвало разрывы в колонне, перемешало ее. Те из бойцов, кто еще не выбрался на шоссе, двинулись лесом, ну а тем, кто уже очутился на дороге, назад пути не было, им оставалось одно: быстрее выйти из-под обстрела. После поворота шоссе втягивалось в глубокую лощину с очень крутыми склонами. Рядом прихотливо извивалась речушка. В двух местах, в сотне метров одно от другого, она пересекала шоссе под деревянными мостами. Между ними стучала старенькая водяная мельница.
По шоссе двигался и штаб. Отсутствовал лишь Григор Илиев. Вероятно, он остался с каким-нибудь из батальонов, чтоб помочь ему выбраться из заварухи.
Мы миновали мельницу, приблизились ко второму мосту. Неожиданно перед нами на малой скорости показался военный грузовик. Из кузова выглядывали солдаты. Мы обстреляли машину — она остановилась, солдаты посыпались на дорогу и быстро скрылись под мостом. С несколькими бойцами я подкрался к ним. Солдаты еще не успели изготовиться к бою, когда мы наставили на них автоматы и крикнули: «Сдавайтесь!». Они не сопротивлялись, побросали оружие.
Пока мы собирали трофеи, товарищи из штаба (опять же без Григора Илиева) вместе с группой бойцов миновали мост и свернули с шоссе налево. Моя группа направилась следом. Мы перебрались через речку, пересекли зеленую полянку и очутились на проселке, который вывел нас к засеянной ниве, с трех сторон окруженной лесом. На подъеме мы настигли несколько человек из первой группы и обогнали их, велев им идти за нами. Но впереди били пулеметы врага, и бойцы испугались. Они прижались к высокому плетню рядом с дорогой и почти не двигались с места. В этой группе был и радист Пейчев, он поднялся и пошел за мной. Царвуланов уже прошел вместе с Болгарановым.