Шейн тихо обругал себя за то, что ввязался в предприятие, которое скорее всего окажется бессмысленной затеей, напрасной потерей времени. Но жизнь приучила его не упускать ни единой ниточки, за которую можно потянуть. Он решил, что убийцы в панике, коли спланировали встречу в таком заброшенном месте, и, пригнувшись к рулю, поехал дальше.
Теплый, застойный, насыщенный влагой воздух окутал его, когда он подъехал к самому краю бухты. Из-под колес автомобиля, поспешно удирая от него, метнулся одинокий краб. Казалось, это было единственное живое существо на побережье. Петляющая дорога неожиданно вывела на открытое пространство, обрамленное королевскими пальмами. Между их серыми стволами проглядывало море. Здесь же находился вымощенный гравием участок для парковки автомобилей, который абсолютно пустовал. Крытый пальмовыми листьями павильон для танцев и кабинки для переодевания также поражали безмолвием и безлюдьем.
Вырулив на обнаруженную стоянку, Шейн выключил мотор. Закурив сигарету, он слушал, как набегают волны на широкий песчаный берег и тихо перешептываются пальмы.
Воздух был теплый, смрад от болотных испарений бил в ноздри, стояла удивительная тишина. Лишь какая-то белка, сердито вереща, укрылась за искривленным мангровым деревом позади безмолвного павильона, да рыба громким всплеском нарушила спокойную гладь воды.
В течение нескольких минут более никаких других звуков слышно не было. Покончив с сигаретой, Майкл отбросил окурок и с тоской подумал о коньяке, оставленном в качестве приманки на столике в баре. Сейчас глоток его ему бы не помешал. При воспоминании о Петерсоне и Макналти, стороживших пустой мужской туалет, его губы изогнулись в усмешке.
И вдруг до него долетел какой-то шум, словно кто-то украдкой перемещался позади в пальмовых зарослях. Насторожившись, детектив стиснул руками руль.
Вскоре совсем близко прозвучал чей-то голос:
— Держись за руль, не двигайся, и тебе не причинят вреда. — Голос был хриплым, как у простуженного человека.
— Ладно, — ответил Шейн, не меняя позы.
Потом раздались какие-то другие звуки, кто-то явно двигался позади него. И тот же голос прозвучал снова, на этот раз рядом:
— Открой дверцу и выходи. Медленно. Спиной ко мне.
— Чертовски неудобный способ для переговоров, — недовольно пробурчал Шейн, но открыл дверцу и вылез из машины.
Тот же голос тихо приказал:
— Обыщи его, Пат.
Кто-то подошел к нему сзади.
— У меня с собой ничего нет, — объявил детектив. — Черт! Я думал, вы собирались заключить со мной сделку.
— Может быть, и заключим, но на наших условиях.
Шейн ощутил чье-то дыхание на своей шее и услышал, как кто-то проворчал:
— Подыми руки!
Пара волосатых лап прошлась по его телу, прощупав грудную клетку, бока, бедра.
— По-моему, он чист, — произнес грубый голос. — Хочешь, чтобы я вздул его как следует, Джин?
— Не спеши.
Выступив вперед, Джин принялся внимательно рассматривать детектива. Тот, в свою очередь, изучал своих противников. Перед ним стоял худой, смуглый, но чрезвычайно бледный парень, одетый в драные вельветовые штаны и рыбацкую куртку из парусины. Длинными пальцами правой руки он небрежно сжимал кольт 45-го калибра. Лицо его выражало скорее любопытство, нежели злобу и вражду.
Рядом с ним переминался с ноги на ногу неуклюжий малый мошной комплекции в пропитанной потом рубашке из хлопка, расстегнутой у ворота. Закатанные рукава открывали могучие лапищи со вздутыми бицепсами, покрытые черными волосами. Такие же черные волосы росли и на его голове, образуя «прическу» в форме буквы «V», наподобие ворота его рубашки. Простоволосый, с тупой, невзрачной физиономией, тусклым взглядом, Пат поражал почти полным отсутствием в его облике каких-либо запоминающихся черт. Только в глазах затаилось выражение хитрости и жестокости. Из-за этого он смахивал на какое-то злобное животное.
Разглядывать Пата было утомительным занятием. Детектив отвел глаза и, обратившись к Джину, сказал:
— Что все это значит? Я никого не подставляю.
— Конечно, — согласился Джин. Голос его упал до свистящего шепота. — И больше ни-ко-гда ни-ко-го не подставишь.
Губы Шейна растянулись в усмешке.
— Старый прием, а?
— Это верно, приятель. — Джин скользнул взглядом по своему револьверу и обратился к напарнику: — Хочешь разломать его на две половинки, Пат?