— Все нормально, — прохрипела я и утерла щеку, тут же посмотрев на свою ладонь. — Он правду сказал.
Кожа была влажной. Но только не в слезах, как показалось мне с испугу, а в крови. В крови!
— Спарринг? — уголок мужчины дернулся в сторону. — Ну-ну!
Вместо того, чтобы отойти он наклонился ко мне, поставил на ноги и оглядев меня критичным взором, снял пиджак и накинул его мне на плечи.
— Все правда хорошо, — промямлила я, схватившись за плотную ткань, чтобы она не соскользнула с меня.
Только после этого незнакомец поднял меня на руки, словно я не весила ничего.
— Отпустите меня! — потребовала я тут же, испугавшись неожиданного кульбита. — Пожалуйста!
Мужчина сделал вид, что не услышал меня, вышагивая куда-то. Так же как не было никакой возможности высвободиться из его рук. Держал он крепко и все что мне оставалось так это смотреть на него или озираться по сторонам.
Я предпочла второе. Сразу же, как только поймала его взгляд, когда остановилась на его виске с пульсирующей жилкой, смутилась и перевела его на ему на шею. Голубой цвет рубашки красиво контрастировал с его загоревшей кожей, а идеально наглаженный воротник, его прямые линии, как-то подчеркивали правильные черты его лица.
— Сбежали твои зрители, не волнуйся, — проговорили у меня над головой, кажется, с насмешкой.
Он молчал, когда я смотрела на него, но подал голос, когда я перестала делать это. Как так? Вернее… Что не так?
— Я и не переживаю, — ответила я и еще раз попросила. — Отпустите меня, пожалуйста.
— Сначала приведем тебя в порядок, а потом отпустим, — ответил мужчина, продолжая нести меня куда-то. — Не иначе.
Отчего-то это рассердило меня. Со мной никогда не происходило ничего подобного. А если я просила что-то, то люди так или иначе делали требуемое. Мама, кстати говоря, смеялась и говорила, что всему виною гены. Она тоже так могла. У нее даже «суперспособность» была — вытворять подобное без слов, а одним лишь взглядом.
— Давайте вы сначала поставите меня на землю? — предложила я, растянув губы в милой улыбке. — А потом я решу стоит ли мне идти с вами!
Он как-то по-особенному посмотрел на меня, опустил глаза и задержал взгляд на нижней части моего лица, потом усмехнулся чему-то и продолжил шествие, как ни в чем не бывало.
— Современная молодежь, никакого уважения к спасителям! — только посетовал он перед собой.
Я уже раскрыла рот, чтобы сказать ему, что его никто и ни о чем не просил, но тут же закрыла его. Я ведь так часто думала-грустила о том, что как же жаль, что ушли в прошлое хорошие манеры, мужчины с благородными порывами и дамы от одной улыбки которых теряли голову кавалеры всех королевств вместе взятых. А теперь своим поведением я рискую испортить, быть может, главное воспоминание всей моей жизни.
— Вы сказали, что поможете мне привести себя в порядок, — заметила я, закутавшись в дивно пахнущий пиджак.
Автомобиль, к которому подошел мой спаситель, был под стать ему самому — такой же огромный, как его владелец. Взгляда мельком хватило, чтобы оценить его агрессивный дизайн, а потом оказаться в салоне цвета шоколада. Банальное сравнение, но другой ассоциации у меня не нашлось.
— Все именно так, но только я не врач, юная леди, — сказал он, едва удостоив меня насмешливым взглядом, и обратился к водителю. — Дэн, отвези нас в клинику, надо, чтобы врачи осмотрели ее.
Я офигела от услышанного, но куда больше удивилась тому, что кроме нас в авто был водитель. Не успела назвать себя тупицей, как поняла, что удивилась дважды, а то и трижды. Мужчина говорил по-французски.
— В этой дыре ведь есть приличные лекари? — сказал он, поморщившись, а потом обратил внимание на меня.
Я смотрела на него во все глаза. Понимаю, что выглядела как форменная дурочка. Ну подумаешь — он говорит на французском! Если бы на латыни — другое дело. Но ничего не могла поделать со своим выражением лица.
Глава 3
Глава 3
— Можно просто отвезти меня в поликлинику, — предложила я, обуреваемая двойственными чувствами. — В приемный покой или в травму.
С одной стороны я все еще пребывала в шоковом состоянии, а с другой обиделась на «дыру», хотя, часто также называла городок, в котором довелось родиться.
— О, нет! Я слишком стар для стояния в очередях, — ответил неизвестный, блеснув в мою сторону светлыми глазами. — И слишком молод для общения с престарелой частью населения!
Он улыбался ими, а я вдруг смутилась его обаянию и сделала попытку слезть с его колен. Но тот сам не то почувствовав что-то, не то опомнившись, отсадил меня на просторное сидение рядом.
— Пока мы едем, может моя прекрасная амазонка расскажет мне, что ей не понравилось в моем автомобиле?