После очередного поворота я восторженно вглядываюсь в открывшийся вид на пологий и покрытый сочной травой длинный берег. Небольшое озеро раскинулось, насколько хватает взгляда, а у дальней границы леса приютился деревянный двухэтажный дом с крышей из красной черепицы.
Спустя несколько минут наша машина подъезжает прямо к крыльцу, замирает на месте, отчего с земли поднимается охристое облако пыли.
Бужу Леру, а сам не спеша выгружаю наши с ней чемоданы с нехитрыми пожитками. Вещей немного, ничего особо личного с собой нет. Мы с Лерой как беженцы, которые ищут свое место под неласковым солнцем.
Помню, как я боялся сказать ей о том, что нас решили поселить вдвоем вдали от чужих глаз. Я предчувствовал истерику и категоричный отказ. И был не так уж далек от истины: Лера размышляла почти двое суток, а я все это время не находил себе места, понимая, что, если она не поедет со мной, я вряд ли когда-нибудь получу свой шанс вернуть ее хорошее отношение к себе. Предложение было необычным – мы не возвращались к своим семья, а начинали новую жизнь. Новый дом – только наш, мой и Леры. То, о чем я мечтал, и чего она боялась.
Шофер, седой мужчина средних лет, обещает, что уже завтра он вернется, чтобы привезти продукты и прочие нужности, и, пожелав всего наилучшего, заводит двигатель и исчезает вдали, оставляя меня и Леру смотреть ему в след.
Я волнуюсь и, вероятно, поэтому несу чушь.
– Если бы мы были женаты, я бы перенес тебя через порог, – шучу я, но в ответ получаю только рассеянный взгляд и наблюдаю за быстро удаляющейся от меня Лерой.
Постепенно, один за другим, наши чемоданы оказываются в доме. Внутри уютно: небольшая прихожая с лестницей, ведущей на второй этаж, справа светлая кухня с печью, а слева просторная гостиная. Вся мебель и утварь на месте, но покрыта слоем пыли. Предстоит хорошенько поработать, чтобы привести все в нормальный вид.
Задираю голову, когда где–то надо мной раздаются торопливые шаги, и устремляюсь вверх по лестнице, для равновесия хватаясь за резные перила. Лера ходит по коридору, распахивая одну дверь за другой, изучая комнаты и, наконец, останавливаясь возле одной из них. Следую за ней, оказываясь в просторной спальне: потолок плавно снижается наискось, достигая минимума над изголовьем кровати, а из заляпанного пальцами окна струится солнечный свет позднего лета.
Лера стоит от меня в паре шагов слева и разглядывает помещение.
– Хочешь, чтобы это была твоя спальня?
Она бросает на меня быстрый взгляд и кивает, отходя к окну.
– Договорились, – улыбаюсь я и ожидаю новой порции ее переглядок, но Лера не поворачивается, заинтересовавшись миром, который видит через стекло.
Снова спускаюсь на первый этаж, помня о том, что последний раз мы ели рано утром, еще в поезде, а значит, пора заняться готовкой. Протираю стол, заглядываю в холодильник, находя на полках банки консервов, а в шкафу – нетронутый пакет с мукой. На скорую руку замешиваю тесто, отправляю пирог в печь и иду осматривать свои владения.
В доме три спальни и одна ванная на втором этаже. Мебель кругом добротная и – благодарность предыдущим хозяевам – накрытая белыми простынями. Скидываю их все, протираю плафоны ламп. За час несложной работы привожу в порядок гостиную и спальню, которую выбрала себе Лера, после чего вынимаю из духовки подрумянившийся пирог и, заварив чай, зову ее ужинать.
Едим молча, а потом вместе поднимаемся в спальню. Пока Лера умывается, я застилаю ее кровать чистыми простынями. Аккуратно расправляю белоснежную ткань, добиваясь, чтобы не осталось ни единой складочки, взбиваю подушку и поправляю одеяло. Оборачиваюсь, сообразив, что больше не слышу шума воды – Лера стоит на пороге, одетая в черную ночную рубашку, а с ее еще влажных волос стекают отдельные капли. На ее шее белеет метка – она не снимает повязки, и я до сих пор не знаю, как выглядит рана, изменившая жизнь любимой.
Я разглядываю Леру, засмотревшись, и стыдливо отвожу взгляд, когда она хмурится.
– Извини, – бормочу я, а Лера проходит ближе к кровати, обходя меня стороной, и забирается под одеяло. – Спокойной ночи?
Лера кивает и внимательно смотрит мне в глаза. Словно чего–то ждет. Не понимаю намека и, щелкнув выключателем, нехотя закрываю за собой дверь.