Я замечаю, когда она смущенно отводит глаза, стоит героям фильма слиться в жарком поцелуй.
Врач прищуривается, замечая стыдливо отведенные глаза Лера.
– Я рискую показаться наглой, но представим, что я все еще ваш врач, – она хитро подмигивает мне. – Как вы?
– В каком смысле?
Ольга Ивановна к чему–то клонит, но для меня это пока загадка.
– Личные отношения, интимные.
Лера заливается краской, закрывая лицо руками, но я подмечаю, что хотя бы она не пытается убежать.
– Все сложно, – признаюсь я, надеясь, что Лера не поколотит меня за это.
– Без обид, но как это? Секс он либо есть, либо его нет.
Она вынуждает меня быть откровенным, но я не знаю, насколько далеко могу зайти: так или иначе, каждое мое слово будет касаться и Леры тоже, а я не могу сказать лишнее, рискуя обидеть ее.
Врач внимательно изучает наши лица, а потом делает то, чего я точно не ожидал: она встает с кресла, подходя к нам, и, подняв со стола небрежно брошенный блокнот, тянет его Лере.
– Поговори со мной, не заставляй своего мужа отдуваться за обоих.
Лера принимает блокнот, но скорее от растерянности, и непонимающе смотрит на женщину.
– Я буду задавать вопросы, а ты пиши, хорошо?
Лера бросает на меня настороженный взгляд, который так же не укрывается от доктора.
– Ты можешь и не показывать Антону записи, но, знаешь, он у тебя очень хороший парень, и я вижу, как он заботится о тебе. Ты могла бы помочь вам обоим, если бы была откровенна со мной. Ну как, справишься?
Лера мешкает, поглядывая то на меня, то на блокнот, зажатый в ее руках и, наконец, кивает.
– Напиши это, – подсказывает Ольга Ивановна. – Напиши, что ты согласна быть с нами, – она рукой указывает на себя и меня, – честной.
«Согласна».
– Хорошо, начнем с простых вещей, – врач улыбается. – Ты знаешь, что твой муж тебя любит?
Я зачарованно наблюдаю за странной беседой, не зная, чего ожидать. Лера, кажется, не сомневается, уверенно выводя:
«Да».
– А ты его?
Лера закусывает кончик ручки, которой писала, и окидывает меня внимательным взглядом.
– Это не простой вопрос… – начинаю я, опасаясь вынудить Леру говорить то, чего она не хочет, но замолкаю, когда, улыбнувшись, она пишет:
«Да».
– Я так и думала, – победно объявляет врач, игнорируя наши застывшие друг на друге взгляды.
Я любуюсь женой, а она разглядывает меня. Ободряюще улыбаюсь ей, но неожиданно доктор задает вопрос, который сгоняет улыбку с моего лица.
– Так все–таки между вами есть секс?
Лера закусывает губу, гипнотизируя лист бумаги.
– Ты обещала быть честной, – напоминает врач, хотя, кажется, ответ и так уже понятен.
Медленно, словно это имеет для нее особое значение, Лера отвечает:
«Нет».
– Ты боишься Антона?
Первая буква неуверенная, почти выстраданная, а потом размашистый завиток:
«Нет».
– Тогда в чем проблема?
Я задерживаю дыхание, пока Лера решает, что написать. Она долго водит ручкой по одному и тому же месту, вырисовывая жирную точку, а потом, почти уткнувшись носом в бумагу, начинает писать. Мелко, неразборчиво и все равно специально прикрываясь, чтобы нельзя было прочесть. Слова превращаются в предложения, а Лера все не останавливается: буква за буквой она переносит на бумагу свои страхи.
Я и доктор обмениваемся заинтересованными взглядами, врач пытается меня подбодрить, но от этого мне не становится менее страшно. Я никогда по–настоящему не мог пробраться в кошмары, которые мучают Леру после всего, что случилось, так неужели сейчас я загляну за запретную черту? Что я там увижу? Лера написала, что не боится меня? Неужели?
Спустя, кажется, целую вечность, Лера протягивает доктору блокнот, та быстро пробегает глазами по тексту и, взглянув на мою жену, спрашивает:
– Я дам это Антону?
Щеки Леры становятся розовыми, но она все–таки кивает.
Я не сразу решаюсь заглянуть в текст, но, собравшись с духом, окунаюсь в кошмары Леры.