– Как давно ее нет? – мягко спросила Никки.
– Почти одиннадцать месяцев. – Даллас увидел в ее глазах вспышку сочувствия.
– Она умерла, когда ты сидел в тюрьме, верно? Это о ней ты говорил прошлой ночью.
– Да. – Наклонившись вперед, Даллас побольше открыл жалюзи и поднял ногу Никки, чтобы лучше рассмотреть. – Кажется, вижу. – Опустил ногу, проспиртовал пинцет и иголку и брызнул немного на пятку. Нежно погладив лодыжку, он спросил: – Может быть немного больно. Дать тебе пулю прикусить?
– Думаю, я справлюсь. – Никки нерешительно улыбнулась. – Но… если будет слишком больно, получишь ногой по зубам. Это смертельное оружие. – Она пошевелила пальчиками.
– Спасибо за предупреждение. – О’Коннор погладил покрашенные розовым лаком ноготки и приставил к крошечному порезу пинцет. Когда Никки не шелохнулась, Даллас понял, что осколок сидит достаточно глубоко и пинцетом его не достать. Нахмурившись, он потянулся за иглой.
– Сиди спокойно. – О’Коннор ввел иголку в ранку. Никки дернулась. – Извини.
– Так и знала. – Она опрокинулась на постель и стиснула в кулаки одеяло. – Просто сделай это.
Даллас опускал иголку в ранку до тех пор, пока не нащупал осколок. Никки зашипела. Ему было противно делать ей больно, но выбора не оставалось. Он погрузил иголку глубже, чтобы зацепить стекло и тем самым вытащить. Никки снова зашипела, но лежала спокойно.
– Почти готово. – Даллас увидел, как осколок стекла выскочил наружу. – Получилось. – Он положил иглу на тумбочку.
– И совсем не страшно, правда? – Не выпуская ступню, Даллас поцеловал лодыжку.
– Ужасно, – насмешливо ответила Никки.
– А теперь скажи, чувствуется ли стекло. – Наблюдая за выражением ее лица, он провел ногтем по порезу. – Больно?
– Нет. Думаю, ты все достал. – Она хотела убрать ногу.
– Не так быстро. Сперва надо продезинфицировать, а потом сделать самое главное.
Никки приподнялась на локте.
– Что главное?
Даллас улыбнулся.
– Подуть.
Глаза Никки весело сверкнули.
– Что, еще и ртом поработаешь?
О’Коннор хохотнул, приятно удивленный ее смелым чувством юмора. Не осознавая, что делает, Даллас запустил руку под пижаму и погладил мягкую и́кру. Благо просторная штанина позволяла. Медленно спускаясь обратно к лодыжке, он взял склянку со спиртом и налил немного на ступню.
– Ау!
Он поднес стопу к губам и нежно подул на нее. По-прежнему опираясь на один локоть, Никки встретилась с врачевателем взглядом и замерла.
– Лучше? – Его рука снова поползла по ее ноге.
– Да. – В больших голубых глазах зарождались страстные искорки. Прикованный ее взглядом Даллас еще раз поцеловал лодыжку.
– Ты везде такая мягкая?
Она не ответила. Рука двинулась выше. Ни одного волоска. Даллас задумался, не для него ли Никки побрила ноги. От предвкушения зажглась кровь, и член сделался твердым.
Не отводя глаз, Никки опустилась на кровать.
– Мягкие ступни. Мягкие ноги. – Никки не шевелилась, и он передвинул руку выше, погладив кожу под коленом.
Никки закрыла глаза. Осмелев, Даллас продвигался выше. Гладкость бедра заставила его затаить дыхание, и он услышал, как сбилось дыхание Никки. Она облизнула губы. Ее глаза оставались закрытыми, и Даллас заметил, как под мягким хлопковым топом вырисовались напрягшиеся соски. Медленно он переместил руку выше, остановившись в дюймах от сокровища между ее ног. О’Коннор ждал, что Никки прикажет ему остановиться, перехватит его руку. Она этого не сделала.
Вытянувшись и не вынимая руки из пижамной штанины, Даллас положил голову себе на плечо и внимательно изучал лицо Никки в поисках малейшего намека, что она этого не хочет. Кончики его пальцев коснулись шелковистых трусиков, и член из просто твердого превратился в каменный. Проведя пальцем по верху мягкого холмика, О’Коннор почувствовал курчавые волоски под гладкой тканью трусиков. Коснувшись ниже, он ощутил под шелком сладостную влагу. Никки застонала и приподняла бедра, желая углубить прикосновение. Глубже было приятно. Даллас прижался губами к закрытым глазам Никки и скользнул рукой под резинку, касаясь влажной кожи.
– Ты мокрая, – прошептал он.
– Мне так… хорошо, – ответила Никки.
– Просто наслаждайся. – Даллас поцеловал уголок ее губ и ввел палец в тугое лоно. Член становился все тверже, стремясь оказаться там, где сейчас находилась рука. Но пока не время. Даллас хотел еще сильнее возбудить Никки, чтобы она потеряла голову от желания.