– Слишком легко. – Она прижала палец к его губам. – Просто я… не хочу ввязываться во что-либо очертя голову, Даллас.
А вот он хотел именно этого. Ввязаться, не подумав, и к дьяволу последствия.
О’Коннор вдохнул солидную порцию кислорода. Все его эмоции и непрошенные чувства бились в груди, как пойманные в ловушку летучие мыши. Возможно, не одной Никки надо покопаться в себе.
– Хорошо. – Он прижал руку к лицу. Но ему не хотелось отпускать Никки. – Почему бы тебе не собрать вещи для ночевки?
Никки уставилась на него.
– Это еще зачем?
– Потому что в целях безопасности тебе лучше пару дней пожить у меня.
Она заправила пару свободных завитков за уши.
– Нет, все в порядке. Дверь починили.
– Ничего не в порядке, Никки. Один раз замок уже взломали, смогут и во второй.
– У меня есть перцовый баллончик, – возразила упрямица.
– А у них – нож. – Не дождавшись от клиентки должной реакции, Даллас решил поставить ее перед фактом. – Я считаю, что нападавший принял Эллен за тебя. Сейчас в СМИ только и обсуждают резню в галерее. Убийца уже понял свой промах. И может вернуться.
– Но зачем? Я хороший человек. Клянусь. – Она помолчала. – Кому я так насолила, чтобы он захотел меня убить?
– Я не знаю, но собираюсь выяснить прежде, чем он вернется закончить работу.
Никки посмотрела на свои стиснутые руки. Даллас заправил прядку ей за ухо. Она снова на него взглянула.
– Я сниму номер в гостинице.
– Просто едем ко мне домой. Обещаю, я и пальцем тебя не трону. – Понимая, что в данный момент фактически нарушает данное обещание, Даллас убрал руки от ее лица. – Ладно, больше не трону. Гостиница влетит тебе в сотню баксов. Ты же говорила, что на мели.
Похоже, Никки оставалась при своем мнении, и тогда он решил разыграть свой козырь.
– Суммой за гостиничный номер можно было бы расплатиться за кабельное Наны.
Никки, прищурившись, посмотрела на него, и Даллас почувствовал, что пробил ее оборону.
– Ты сможешь сдержать обещание?
– Смогу. – Он улыбнулся. – Главное, чтобы ты не передумала. Иначе нам придется перестраиваться.
Она задумчиво прикусила губу.
– На одну ночь.
– Может и на две. Пока не убедимся, что опасность миновала.
Никки склонила голову на бок. Мягкие волосы погладили плечо.
– Я сплю на диване.
– Нет. Я сплю на диване.
Она вздернула подбородок.
– Тогда я никуда не поеду.
Даллас недовольно нахмурился.
– Какая же ты настырная.
– Тебе же вроде нравились строптивые блондинки.
– Да, но мне нравится, когда они спят в моей постели, а не на диване. Может, бросим жребий?
– Фигушки. И ты спишь с Бадом.
Уступать она не собиралась. По глазам видно.
– Идет.
Никки отправилась собирать вещи, а Даллас вернулся в гостиную. Его взгляд наткнулся на фотографию с ней и Наной. Взяв снимок, О’Коннор почувствовал, как внутри все сжалось, когда он увидел боль в глазах маленькой Никки.
Он недоумевал, как родители могли с ней так поступить?
В одиннадцать вечера, предварительно потратив три часа на поиски интересного чтива в книжном магазине, Ли Энн вошла в свой дом. Ей хотелось завалиться в постель и читать, пока глаза не слипнутся. Может, сегодня ей все же удастся уснуть. В последнее время она спала хорошо и очень этому радовалась. Но после передачи Тони бумаг о разводе, Ли Энн сильно сомневалась, что уснет. В памяти всплыло выражение его лица. Хоть убейте, она не знала: облегчение это или боль.
Ли Энн замерла у открытой двери.
Что-то не так.
Она это чувствовала. Дело не только во включенной лампе, которую она никогда не зажигала, потому что не задерживалась в гостиной. Не только в легком аромате красного вина и свежемолотого кофе, было… что-то еще. Сама атмосфера изменилась.
Тони вернулся.
Дом успел пропитаться его духом и с радостью принял мужа обратно.
Ли Энн ощутила нервный трепет. Он вернулся за тем, чтобы лично вручить ей бумаги? Неужели ему так не терпится покончить с их браком? Но в таком случае стал бы он приносить вино и молоть на завтра кофе?
Возможно. Тони от природы заботлив. Наверное, он собирается попросить ее съехать – это его дом, который он приобрел еще до свадьбы. Она знала, что рано или поздно это случится, но, блин, все равно обидно.