Он пошел в атаку, размахивая руками как молотилка. Я уворачивался, отступал, искал слабые места в его защите. Но броня покрывала все тело, а сам Носорог двигался удивительно быстро для такой махины.
Очередной удар прошел по касательной, но все равно отправил меня в полет. Я врезался в металлический контейнер, оставив в стенке вмятину.
— Ребята, — сказал Фиск, наблюдая за боем, — это, конечно, занимательно, но у нас есть дела поважнее.
Ноуб достал из кармана планшет и что-то нажал на экране. Устройство ожило, показывая видеоизображение.
На экране была Трис.
Она сидела в каком-то помещении — судя по обстановке, дорогой отель или частная клиника. Выглядела она лучше, чем в больнице — румянец на щеках, ясные глаза. Рядом с ней стояла капельница с какой-то жидкостью.
— Трис! — выдохнул я, забыв про Носорога.
— Привет, Питер, — сказала она, глядя прямо в камеру. — Как видишь, со мной все в порядке. Мистер Фиск очень добр ко мне. Тут хорошие врачи, современное оборудование...
— Где ты? — крикнул я, но понял, что это запись.
— Но я хочу домой, — продолжала Трис. — Хочу увидеть тебя и папу. Мистер Фиск сказал, что это зависит от твоего решения. Пожалуйста, Питер, сделай то, что он просит. Я не хочу умирать...
Запись оборвалась. Ноуб убрал планшет, а я почувствовал, как ярость сменяется холодным ужасом.
— Она жива, — сказал Фиск спокойно. — И получает лучшее лечение. Но это может измениться в любой момент.
— Что вы с ней сделали?
— Дали то, что вы не могли дать — надежду. Экспериментальная терапия, препараты последнего поколения, лучшие онкологи мира. Она уже чувствует себя лучше.
Я смотрел на него, не в силах поверить. Фиск действительно лечил Трис. Но зачем?
— Понимаешь, Питер, — продолжал Фиск, — я не монстр. Я бизнесмен. И предпочитаю, чтобы мои партнеры работали с мотивацией, а не под принуждением.
— Какой именно мотивацией?
— Трис поправляется. Каждый день терапии дает ей больше шансов. Но лечение нужно продолжать. А оно очень дорогое.
Теперь я понимал. Фиск не просто угрожал — он создавал зависимость. Трис нуждалась в его лечении, а значит, я нуждался в его деньгах.
— Что вы хотите?
— Того же, что и раньше. Информацию о работе Коннорса. Доступ к его исследованиям. И кое-что еще.
— Что именно?
Фиск кивнул Носорогу:
— Алексей получил свои способности благодаря краденной технологии. Костюм дает ему силу, но не решает всех проблем. Мне нужен кто-то, кто сможет его улучшить.
— Зачем вам это?
— В городе появляются новые игроки. Люди с... необычными способностями. Железный человек, Щ.И.Т., другие. Мне нужны собственные ресурсы для защиты интересов.
Он сделал паузу, внимательно изучая мое лицо:
— Ты умный мальчик, Питер. Наверняка понимаешь, что мир меняется. Скоро обычные люди уже не смогут конкурировать с теми, у кого есть сверхспособности.
— И вы хотите получить их для себя?
— Хочу обеспечить равновесие сил. А для этого мне нужны такие как ты — умные, амбициозные, готовые к сотрудничеству.
Носорог тем временем подошел ближе. Я видел детали его костюма — серво-моторы в суставах, систему охлаждения на спине, встроенную электронику в шлеме.
— Костюм Носорога — лишь грубая копия технологий Старка, — объяснил Фиск. — Но с твоими знаниями и доступом к лаборатории Коннорса мы можем создать что-то гораздо более совершенное.
— А если я откажусь?
— Тогда лечение Трис прекратится. И она вернется в больницу святого Винсента, где ей дадут еще несколько месяцев жизни.
Ноуб снова достал планшет и показал другую запись. На этот раз Трис выглядела хуже — бледная, слабая, явно больная.
— Это она была вчера, до начала лечения, — пояснил Фиск. — А это сегодня, после первого сеанса терапии.