— Кого ты пригласил к нам сегодня, Луи? — тем временем прощебетала «Воробушек» с той особенной девичьей интонацией, что смягчает сердца даже самых суровых мужчин. Вот только Ян видел едва заметное движение зрачков — даже пальцем не пошевелишь, не привлекая внимания.
— Я сегодня впервые увидел мистера Цзяо в этом районе и решил составить знакомство, — буднично пояснил Шеро. Видимо, он по какой-то причине вёл учёт обитателей порта и присматривался к посторонним.
— Вот как! — улыбнулась танцовщица. — Что ж, давайте знакомиться! Моё имя Сузуми. Местные так мило перевели его на свой язык! Так что вы тоже можете звать меня «Воробушек».
И смущённо опустила глаза. Она ничуть не переигрывала: даже следующий вопрос, что в другом исполнении походил бы на попытку дознания, прозвучал как знак милого любопытства:
— Что привело вас в нижний порт, мистер Цзяо?
И тут Ян совершил ошибку. К нему присматривались, как к потенциальному врагу. Или союзнику? Или инструменту? В любом случае это настороженное изучение ему ужасно не нравилось. Захотелось немного позлить эту милую птичку с заморским именем.
— Да вот, решил проинспектировать район, до которого раньше не доходили руки.
Её самообладание было просто ледяным. Ни один мускул не дрогнул на лице, лишь улыбка стала ещё невиннее, да тень страха мелькнула в глазах. Неужели и впрямь подумала, что провинциал с «фабрики опиума» может занимать в Лондоне хоть какую-то государственную должность? Смешная она.
— Мистер Цзяо... — Сузуми игриво накрыла его ладонь своей. Ручка маленькая, украшенная неброским латунным колечком.
Ян почувствовал в кисти острую, короткую боль, а потом паб поплыл у него перед глазами. Последнее что он слышал — слова, что будто бы пробивались сквозь толстое одеяло:
— Сузуми, зачем?..
— Он сказал инспектировать! Что я могла по...
И тьма поглотила его.
— Помогите! Помогите!
Крик ввинчивался в уши. Было мокро и холодно. Голова раскалывалась.
Ян с трудом разлепил глаза. Перед самым носом лежал наполовину обглоданный рыбий скелет, источающий отвратительную вонь, ладонь касалась чего-то мерзкого и скользкого. Он вскочил на ноги, не обращая внимания на боль. С правого уха сползла и с бульканьем хлопнулась на землю прокисшая свёкла. Гнев закипел в груди — его выкинули в кучу объедков, как какого-то пьяницу!
Окончательно Яну испортил настроение труп. Мужик средних лет, изрешечённый сеткой ножевых ран — навскидку не меньше двадцати. Именно его безвременная кончина и привела в исступление дородную женщину в чепце, что верещала на всю улицу, требуя то ли гвардию, то ли полицию, то ли просто неравнодушных соседей.
— Заткнись, — мгновения хватило, чтобы Ян оказался рядом с ней и зажал рот ладонью. Мельком глянув на свой манжет, с удивлением обнаружил, что даже бусины эссенции никто не попытался выковырять. Повезло.
Тётка продолжала сердито и вдохновенно мычать.
— Заткнись, я сказал, а то вместо одного трупа будет два!
Кто-то постучал его по плечу концом гладкой дубинки:
— Угрозы гражданским лицам? Убийство? Пройдёмте со мной, мистер.
Ян медленно повернулся. Полицейский, демоны бы его побрали. Освобождённая тётка тут же принялась голосить:
— Истинно так, господин офицер! Я в переулок вышла — помои вылить, а тут лежит! И этот рядом — рожа бандитская!
— И чем это тебя моя рожа не устроила? — Ян оскалился так зловеще, что та поперхнулась.
— Не пререкаться, — отрезал полицейский. — Вы признаете свою вину, мистер?
— Ещё чего! — до глубины души возмутился Ян. — На нем места живого не оставили, паршивые дилетанты! Я бы с одного удара уложил.
— То есть вы признаете, что могли бы убить этого человека? — равнодушно отчеканил служитель закона.
— Технически, офицер. И вообще, мог убить и убил — это разные вещи. Так что я, пожалуй, пойду...
На запястьях захлопнулись наручники, присоединённые к длинной цепи. Полицейский вытер руки платком и нетерпеливо дёрнул за цепь, принуждая следовать за собой. Прикасаться к Яну он брезговал даже мельком.
Обернувшись через плечо, Ян скорчил приободрившейся тётке страшную физиономию, видимо должную обозначать «я до тебя ещё доберусь!». Та вздрогнула и суеверно перекрестилась. Впрочем, Ян выбросил её из головы буквально через пару переулков. Называется, попал так попал. Что там полагается в Гранбретании за убийство простолюдина? Вроде бы не виселица... А, кажется, каторжные работы. Ни один из вариантов Яна не устраивал. В тщательное расследование и восстановленную справедливость он не верил — местной полиции нужна была иллюзия порядка, а вовсе не правосудие. Значит нужно бежать. Здесь, сейчас, пока по обе стороны узкой улицы гладкие стены без окон.