— Маша? — удивленно спросил вместо этого. Будто бы или вовсе ее не ждал, или ждал, но кого-то другого.
— Вот… вы смету просили. Я привезла.
— Заходи…
— Зачем?
Ответа не последовало. Неуверенно передернув плечами, Маша вошла в квартиру. Даже как-то странно, что он живет в таком простом, без всякого намека на элитность, доме. Внутри — хороший современный ремонт, но могло быть и лучше, учитывая доходы Самохина. Мрамор, там, и лепнина всякая. Маша фыркнула, представив Дмитрия Николаевича в таком помпезном интерьере, и решила, что лучше уж так, как есть. Ему идет, кстати. У разобранного синего дивана силы генерального покинули окончательно. Тяжело привалившись к стене, он едва устоял на ногах.
— Дмитрий Николаевич, вам врача надо!
— Тише, Мурушкина! Не трещи…
— Так, вам же плохо совсем!
— Горло болит — невелика беда…
— Горло? Дайте-ка я гляну… Ну, что вы смотрите? Рот открывайте!
От этой всей трескотни боль лишь только усиливалась, ему бы помолчать, но все же не удержался:
— А в тебе, что, пропадет великий ухо-горло-нос?
Мура стушевалась. Весь ее запал, вызванный беспокойством о здоровье любимого начальника, вмиг погас. И снова накатила неловкость:
— Нет… просто я в детстве часто ангиной болела. Могу отличить. И как лечить знаю.
В принципе, Дмитрию было уже все равно. Температура фигачила — тут сомневаться не приходилось, и если сначала ему было жарко, то нынче — знобило. Рот он послушно открыл. Маша подсветила себе фонариком от телефона и сокрушенно покачала головой:
— Дело плохо.
— Я, что, умру?
— Даже не надейтесь. Это было бы слишком просто. А так… придется немного помучиться. И, конечно, постельный режим. У вас есть, кому за вами ухаживать? — спросила без всякой задней мысли, потому что ему действительно сейчас требовался уход.
— Разберемся… — буркнул Самохин, заваливаясь на диван.
— Дмитрий Николаевич, может, врача?
— Никаких скорых, Мурушкина. Так и знай.
— А что же мне с вами делать?
— Как, что? Не ты ли мне буквально минуту назад говорила, что знаешь, как это дело лечить?
Язык генерального заплетался, а ведь это только начало. Дальше, однозначно, хуже будет. Мура осела в кресло. Дернул же ее черт языком болтать! И что теперь прикажете делать? Как расценивать его слова? Как приказ начальника о нем позаботиться? Маша растерянно покосилась на часы, а когда вернулась взглядом к Самохину, тот уже отключился. Просто великолепно!
Первым делом Мура потопала в аптеку. Поскольку в доме генерального царил идеальный порядок, ключи отыскались быстро. Деньги тоже нашлись, но их брать Маша не стала. Лучше уж за свои лекарства купит, а потом, при случае, чеки сдаст болящему под отчет. По дороге в аптеку позвонила деду, предупредив того, что ночевать будет у Люси с Иваном. Так уже случалось, когда они с братом засиживались за разговорами допоздна.
— Так я не поняла, ты к нам ночевать придешь, или у своего матерщинника останешься? — поинтересовалась Люся, стоило Маше ей все объяснить.
— Даже не знаю, — растерялась та. — Дурацкая ситуация. И бросить его — не бросишь, и как оставить его вот так — ума не приложу.
— Вот и не прикладывай! Думать много — вредно! К тому же, это ведь такой шанс, Машуль!
— На что это ты намекаешь? — подозрительно поинтересовалась Мура у снохи, будучи полностью уверенной в том, что о ее чувствах к Самохину никто не знает. Ну, за исключением Лизетты, конечно, но эта дама все, что угодно, выпытает. Здесь без вариантов!
— Ну… как же? Ты уже забыла, на чей капот твой башмак свалился? Это ведь судьба, Маш!
— И ты туда же! Разве можно верить в подобную чушь?! — возмутилась Мура, и сама себе не поверила.
— Нет, ну, а что? Ты сама подумай… Тем более, мужчина какой! Положительный во всех отношениях. Взрослый, опять же, и что-то мне подсказывает, что тебе как раз такой мужчина и нужен.
— Ага! Такой… — пробубнила себе под нос Маша. Сговорились они там, что ли? — В общем, как только что-нибудь прояснится — так я сразу и отзвонюсь.
Когда Маша вернулась из аптеки, Самохин все так же спал. Потрогав лоб начальника, Мура решила, что без таблеток жаропонижающего ему точно не обойтись. А может, и чего покрепче поставить придется. Например, анальгин с димедролом. Укол, который, известно, в какое место ставится. Щеки опалил жар — проклятье всех рыжих людей. Ну, просто зашибись — начало отношений! Романтика, че…
Самохин выплывать из беспамятства не торопился. Он что-то бормотал и уворачивался от ее рук.