*
Зал начинал медленно взрываться. Многие недобро ехидно улыбались. Иные чувствовали, что они понапрасну теряют время.
- Доказательства! - выкрикивали из зала, кажется, господин Фалко.
- Доказательств хватает с лихвой, - зло выкрикнул пунцовый Томас. - Но я готов дискутировать!
Однако опытный известный журналист очень профессионально успокоил зал, используя микрофон.
- Но как же этим способом можно омолодить дряхлый или больной орган?
- Идея была очень простая. Наши эксперименты показали, что энергия и продолжительность фонтанов времени в несколько раз сильнее в верхних слоях эпителия. Близко по эффективности могут быть только эритоциты. После многократных проб и ошибок нам удалось научиться переносить эпителий в больные органы в достаточном количестве, так что эпителий начинал выздоравливать. Первые эксперименты проводились хирургическим путем. Позже мы стали использовать тончайшие нити эпителия и избегать хирургии.
- Потрясающе! Но представьте очень старого человека, откуда у него может появиться молодая кожа?
Голос Томаса стал менее внятным и он забормотал что-то непонятное.
- Действительно, процесс омолаживание у пожилых людей постепенно замедляется и фонтаны времени проходят менее энергично.
Он окинул взглядом молчаливый испытующий зал. Ближе всего к нему сидел человек в черной фетровой шляпе, которую он ни разу не снял и который смотрел на него пронизывающим горящим взглядом.
- Но для этого всегда можно использовать кожу молодых!
В зале повисла длинная тягостная тишина. Черная фетровая шляпа чуть качнулась. Фон Нойман беззвучно, одними губами, прошептал:
- Он сошел с ума. Да он просто покойник!
*
Мари прочитала эти слова по губам и вздрогнула. Ей вдруг стало страшно. Она вспомнила, как в подземном переходе на нее набросился маньяк. В то время она была десятиклассницей и поступала в университет. Она тогда чудом вырвалась и очень долго ее преследовало чувство невыносимого липкого ужаса.
- Сенсационно!
Журналист, по имени Макс, уловил, что удача повернулась к нему лицом. Он почувствовал приятную дрожь в руках. Если всё хорошо подать, это будет супержареная утка.
Теперь главное, чтобы повсюду были ссылки на его статьи! Макс внимательно посмотрел на профессора, на его лощенную пухлую физиономию, как у молодого поросенка, с толстыми основательными очками, на его короткие крепкие руки, какие бывают у начинающих моряков и подумал, что он может попробовать примкнуть к паре Элштейнов. На миг у него потекли слюнки. Он представил себя звездным, богатым человеком, известным всем. Надо брать быка за рога!
- На сегодня достаточно!
Журналист и оператор помогли Элштейнам отбиться от нападок озверевших ученых, создав живое каре.
Подобно ледоколу, Макс двигался чуть быстрее. Арьергард замыкал могучий телеоператор по имени Эрик с включенной камерой. Журналист вел оживленную беседу с Томасом, а Мари при этом успевала строить всем глазки. Кавалькада быстро прошла по запутанным коридорам клуба и спряталась в каком-то ресторанчике. Макс обещал, что статья выйдет уже утром. Он будет помогать до конца конференции. Почему бы и не на большее время?
*
Это был их триумф. Они прошли один квартал по городу, наполненному магазинчиками, сверкающими разноцветными огнями, с небывалым количеством людей повсюду. Томас шел чуть впереди и обернулся к ней. Когда Мари увидела этот потрясающий вид на набережную, он, увидев её заблестевшие восторженные глаза, обнял её и поцеловал сильно и страстно.
Через полчаса они забрались на стилизованный старый пиратский корабль под название «Капитан Гук». Судно ходило хаотическими галсами над темнеющим проливом.
И вот бакштаг засвежел сильным порывистым ночным бризом, штурвальный сделал крутой оверштаг встречному в бейдевинд, тяжело скрипнула грот-мачта и загудели тысячами свистов музыкой вант полузарифленных черных парусов. Она всматривалась в черноту воды у самого края форштевень, в восторге впитывала пиратскую ипостась и вслушивалась во вселенскую музыку лазерного шоу.
*
Продюсер Герхард Бреннер целый день рисовал мелкими убористыми цифрами различные стрелочки, кружочки и овалы. Между ними он вписывал ужасных человечков, которых он сам называл «висельниками». Первый день конференции оказался намного интереснее, чем он ожидал. Господин Бреннер чуял, что здесь пахнет жареным. Он иногда поглядывал на Гельмут фон Ноймана, как бы ища у поддержки. Но его черная фетровая шляпа ни разу не повернулась к нему.
«Теперь понятно, почему он такой высокомерный», - промелькнуло в голове у Герхарда. - «Со своей ничтожной сотней миллионов долларов я просто мальчишка».
Различными способами он пытался оценить капитализацию фон Ноймана, и у него получались суммы от двух до трех миллиардов долларов.
«Откуда же у этого гоблина появились такие деньги?», - подумал Бреннер.
Герхард влез в выставочный бизнес случайно. Будучи креативным продюсером, он однажды получил заказ на разработку особого дизайна и размещение в Лас-Вегасе новых игральных автоматов. Ему нужно было, чтобы в казино была атмосфера, подобная той, что царила на мистических телевизионных каналах. Герхард тогда провел пару недель в монастыре Шаолин. Казалось, что то, что он хотел, то он и нашел, а именно, нечто невероятно страшное, художественное и эмоциональное. Он был щедрым. Тогда его свели с профессором Суи Гонгджин из Пекина. Первый образец автомата он купил за семьсот тысяч долларов и отвез в только что построенный небольшой зал казино под названием «Вечность». Клиенты падали в обморок, однако результат превзошел все ожидания. Тогда он решил вкладываться в эту странную выставку. Истратив около пятнадцати миллионов долларов, он заработал за год около одного миллиона чистой прибыли. Это было и мало, и хлопотно. Но однажды его озарило. Герхард понял, что основные деньги лежат в другой плоскости. И тогда он начал искать встречи с фон Нойманом. Ему было не по себе. Да и сам фон Нойман как конкурент особо не горел желанием встретиться с ним.
Но сегодня утром, после того как к Нойману подкатывал дважды отвратительный коп и задавал ему дурацкие вопросы, тот согласился встретиться с Бреннером.
«Еще бы», - вспомнил Герхард, - «вместо нормального полноценного обеда с обязательными вареными венскими сосисками и кружкой свежего пива угодить в полицейский участок, где его промурыжили целый час!»
У него было такое чувство, что эти молодые копы пытаются повесить на него убийство, к которому он не имеет никакого отношения. Вопросы, конечно, были неприятные. Например, происхождение содержимого этих ящиков, каким образом убийца проник в каптерку, зачем он устроил ужасное кровавое побоище и, самое главное, куда подевался один из восемнадцати образцов, каждый из которых был застрахован на пятьсот тысяч долларов. Герхард пытался возмутиться.
- Вы то и должны мне найти этот образец. Именно он и является гвоздем программы на выставке, - лукавил он. - Послезавтра в десять часов для дебатов будет открыт зал для конференций, будьте любезны, найдите!
Он даже деланно закричал низким фальцетом, который отозвался резонансом, подобному тому, что бывает в пустых помещениях, типа бани, где есть большие жестяные тазики. Но на полицейских это никого действия не возымело. Тогда Бреннер затих, сказав, что он будет давать показания только в присутствии адвоката.
- Это Ваше право, - сказал высокий коп - Мы Вас отпускаем, - а затем добавил. - Пока!
Это «пока» очень долго отдавалось эхом в его сознании. Конференция немного затянулась и, как только закончилось эмоциональное выступление пары Элштейнов с журналистами, Герхард торопливо выскочил из душного зала на свежий воздух. Уже вечерело и с пролива спасительно веяло свежим морским воздухом. Времени было мало, он договорился о встрече с Нейманом в девять часов вечера. Он решил не рисковать, спустился в замечательную подземку Гонгконга, хорошенько поужинал в небольшом ресторанчике «Ла Багеттэ»» и едва прибыл к назначенному времени.