- Мы так не играем, - подумал полковник. Тем более, что рядом стояла еще одна машина, с клоном четверки ФБР-агентов, вышедших подышать свежим воздухом и поболтать с водителем первой машины.
Быстро мелькали, как на картинках, кучерявые холмистые леса, полянки и тут, над дымкой леса, воспарило очертание Эмпайр-стейт-билдинг. Этот поразительный город всегда манил его с детства и никогда не разочаровывал. Развязки пробегали, как в калейдоскопе. В районе Нью-Джерси от семнадцатой развязки замелькали панорамы города и через четверть часа кавалькада резво въехала в Нью-Йорк через мост Джоржа Вашингтона. Скорее всего, его везут на федеральную площадь Манхеттена, рядом с кварталом чайна-таун, и там его посадят в предварительную тюрьму ФБР. Хорошо если ему впаяют срок на сто двадцать лет. Хуже будет, если его отправят на электрический стул.
*
Пока автомобиль проскакивал через пробки и въезжал на набережную Гарлема, со свалками и мусором, дукс грустил. Ему не придется отсиживаться до конца дней своих в тюрьме Гуантанамо на Кубе. Нет, его накачают наркотиками, высосут из него все, и отвезут на свалку, где его закатают в бетон. Хотя современные способы исчезновения нежелательных элементов позволяют не оставлять никаких следов. И у тех, и у этих. Его размажут по стенке, как кашу, в холодном Гудзоне или же сожгут, а пепел развеют над Атлантическом океаном.
Статистика совершенно неумолимая вещь. В Нью-Йорке живет десять миллионов, а с пригородами двадцать миллионов жителей. Поэтому колонка, под названием «происшествия и криминал», никогда не пустеет. Он опечалился.
*
В районе восточной сто тридцать восьмой улицы образовался заторчик. Движение потока было 10 миль в час и через некоторое время он увидел полицейскую машину, которая мешала потоку. И тут полковник вздрогнул. Он сразу узнал их по неуловимым чертам. Они появлялись откуда-то из крошечного парка Гарлема. Они безразлично пересекали шоссе Гарлем-ривер, вблизи сто тридцать пятой улицы, уходя куда-то на Мадесон-авеню. Он насчитал их как минимум десять-пятнадцать. Рядом с полицейской машиной лежали два мертвых копа. Водители с вытаращенными от страха глазами уезжали как можно быстрее. Да и неудивительно, ведь Гарлем всегда был страшноватым местечком. Казалось, что пока никто еще не вызвал полицию.
- Быстро спроси, что случилось? - приказал чернявенький невыразительному типу, который тогда караулил у окна туалета. Невыразительный сообщил об инциденте полиции и начальству, вышел из машины, пощупал пульс у копов и обнаружил свидетеля, который все видел.
- Они куда-то идут непонятно, куда, будто обколотые, на машины не обращают внимания, мне машину стукнули, ну тут полицейские тормознулись, ну и…
- Ой, опять, - мужчина жутко побледнел, показывая на идущего.
Невыразительный пошёл странному путнику наперерез, театрально вытащил ксиву агента ФБР и попытался его остановить. Но прохожий медленно повернулся к агенту и со страшным глухим рыком в прямом смысле разорвал его на куски. В какой-то момент все в округе просто остолбенели. Чернявый и водитель в шоке вытащили по пистолету ноль сорок Смит и Вессон.
- Не стреляй! - заорал полковник.
Но было поздно. Водитель выскочил из машины и начал палить в убийцу, а чернявый, высунув пушку из окна, тоже добавил огня. Возможно, первые пули попали в преступника, но тот, прикрывшись трупом полицейского, молниеносно вцепился в водителя. Через семь секунд, изрешечённый пулями и истекающий кровью, чудовище задрал водителя.
Испугавшись, темнокожий, который охранял полковника, судорожно отцепил наручник, кинулся в багажник и вытащил оттуда полуавтоматический карабин 0223 Ругер Мини-14, с тридцатизарядным магазином и складным прикладом. Боковым зрением полковник правее и чуть позади увидел приблизившихся двоих, мужчину и женщину. Они говорили низкими глухими голосами, словно из-подземелья. Волосы полковника зашевелились от ужаса. Они приблизились к чернокожему агенту, который угрожающе выставил карабин, и стал быстро, по-дурацки проговаривать правила Миранды:
- Вы имеете право хранить молчание. Всё, что вы скажете…,- как будто бы эта речь могла защитить его. Пара переглянулась, преисполненная своей значимостью, похожая на боевиков из техасских фильмов, и оба стали нагло вырывать карабин. Агент несколько раз беспорядочно выстрелил, видимо ранив мужчину. Это была ужасная ошибка. Дукс успел через заднее стекло разглядеть глаза женщины, полные слез и наполненные бессилием и яростью, и нырнул на заднее сидение, великодушно пригнув чернявого. Эта, по-своему, симпатичная пара, разнесла по кусочкам агента, а затем выпустила все боеприпасы по кавалькаде и по скоплению автомобилей.
*
В одночасье установилась зловещая тишина. Слышно было лишь биение сердца чернявого, который выставил пистолет Смит и Вессона.
- Не стреляй! - прохрипел полковник.
Чернявый промычал что-то несуразное.
- Слушай меня и не дергайся. Выкинь пистолет.
Полковник вытащил что-то, завернутое в целлофановый пакет. Эта была та ужасная тонкая серебряная нить. Чуть подумав, дукс воткнул один конец нити себе в ладонь.
- Если хочешь жить, - прошептал он, - лезь сюда.
Полковник воткнул второй конец в ладонь чернявого.
- Ты кто?
- Заткнись! Мы теперь с тобой побратимы. Они наши друзья.
Кроме этих двух подошло еще несколько таких же. Раненый открыл дверь кавалькады. Зверь уже собрался нажать на курок Ругера и выстрелить в полковника и чернявого с тем, чтобы сделать из них шпинат. Они готовились к расстрелу, к своему последнему прыжку в вечность, отматывая кинохронику своей жизни. И тут они услышали глухой крик:
- Стой, сержант, стипей, - скрипнул голос одного из подошедших. С перекошенной от злобы физиономией раненый остановился как вкопанный. Видимо, в прошлом он был военным. Дукс и чернявый вылезли из кавалькады и сдержанно помахали, как бы «своим». Десяток монстров обступил новоявленных двух коммандос. Они с подозрениями в упор сверлили их своими пустыми, шизофреническими глазами. Не менее минуты длилось тягостное безмолвие. От страха полковник воткнул нить поглубже, то же самое сотворил и чернявый.
«Признали?» - подумал полковник.
Оба четко почувствовали звериную силу, которая неумолимо повела их в эту жуткую банду. Они шли в центре, ощущая себя бригадой Котовского из гражданской войны, с низменными инстинктами, озверением и призраком безумного Брейвика. Они прошли по сто тридцать пятой стрит и зависли в квартале бульвара Малколм и Пятой авеню, громя и уничтожая на своем пути все живое. Там, видимо, у них был сбор. Количество чудовищ все прибывало.
- Уходим, - тихо сказал полковник.
Смешная пара, держа друг другу за ручку, как пионеры, прошли несколько кварталов бульвара Малком и спрятались в ВИП секторе небольшого кафе Эдмондса, где-то на сто двадцать четвертой стрит.
*
Минут пять они восстанавливали дыхание. Полковник, да и чернявый, почувствовали страшный голод.
- Надеюсь, мы больше не будем ходить парой фриков.
Чернявый загоготал.
- А то я почувствовал приход от этой струны.
Оба стали весело ржать. Да, действительно, пережить такую жуть было выше среднего. Дукс попросил официантку, красную шапочку, дать им меню. Он вытащил нить из ладоней обоих. Они зачарованно смотрели, как пошевеливались оба конца серебряного конского волоса. С опаской полковник скрутил нить, как скручивают струну гитары, так что получился круг. Он с наглостью вырвал из меню файл, обмотал эту загадочную странность и заклеил всё канцелярским скотчем, который лежал у него в кармане френча.
Дукс выбрал себе тушеного цыпленка с желтым рисом с турецким хлебом, а из напитков заказал двойной премьер шотландского виски «грауз» с итальянской содовой. А Гавин, так звали чернявого, заказал себе короткие говяжьи ребрышки, потом подумал и добавил себе бычий хвост с черным глазным горохом и, рискнув, добавил бутылку экзотического вина с двумя личинками шелкопряда. Полковник с интересом смотрел в меню и на Гавина.
- Вредная у нас работа.
Через несколько минут принесли напитки.
Сердце полковника обдало теплом. Гавин тоже выпил стакан желтого напитка.