Выскочив из машины, направляюсь ко входу, но вспоминаю, что ребенок-то остался в машине. Твою мать! Возвращаюсь, убедившись, что никто не видел мой промах. Ребенок милостиво молчит, пока я проношу ее через двери детского сада «Солнышко». Изучаю лет двадцати девушку, которая встречает меня.
— Привееет, — говорю я приветливо.
Она улыбается мне и вопросительно поднимает брови.
— Мне нужно поговорить с вашей заведующей, — продолжаю я.
— О чем?
— Так, у меня есть ребенок... — резко выдаю я, — ... а это вроде как детский сад.
Она морщит нос и это единственное, что выдает в ней, то, что я знатно ее разозлила. Постукиваю ногой по полу, пока она уходит за заведующей садика. Осматриваюсь. Стены бледно-желтого цвета, на них изображены ярко-оранжевые солнышки, на полу голубой ковер. Спустя минуту приходит заведующая. Блондинка средних лет, в футболке и в потертых джинсах. С отвращением смотрю на нее и через силу улыбаюсь. Но не успеваю и рта раскрыть, как она восклицает:
— Ух ты, новорожденная. Меня зовут Дитер, — представляется она, протягивая руку. — Хотите осмотреть детский сад?
Мне хочется ответить «Конечно же, нет», но вместо этого я вежливо жму ее руку и киваю. Дитер ведет меня через ряд двойных дверей. В каждой комнате витает неповторимый запах мочи. У Дитер либо иммунитет к запахам, либо она предпочитает не обращать внимание. С трудом сдерживаю рвоту. Она весело указывает на комнату пения, где сидят четырехлетки, у которых текут сопли из носа.
— Все игрушки абсолютно новые, но вашей малышке, они, конечно, пока что не понадобятся, — она открывает дверь с табличкой «Ясли» и мы заходим туда.
Нас мгновенно оглушает хор младенческих голосов — все ревут, как маленькие ослята. Меня это сразу же начинает нервировать, а Эстелла просыпается и присоединяется к хору ослят. Раскачиваю люльку из стороны в сторону и, к моему удивлению, ее плач стихает и она замолкает. Здесь чисто. Нужно отдать Дитер должное. Возле стены стоят шесть детских кроваток.
— Мы недавно попрощались с одним из наших малышей,— говорит мне Дитер. — Так что у нас есть место для вашей малышки ...
— Эстеллы, — улыбаюсь я.
— Это мисс Мисти, — представляет она воспитательницу грудничков. Улыбаюсь еще одной невзрачной девушке и пожимаю ее руку.
В итоге я решаюсь оставить здесь Эстеллу.
Всего на несколько часов.
— Я еще ни разу ее ни с кем не оставляла, — признаюсь я. И это правда…ну, почти.
Дитер сочувственно кивает.
— Мы будем хорошо о ней заботиться. Только вам кое-какие бумаги нужно будет заполнить.
Отдаю люльку мисс Мисти и разыгрываю целое шоу, целуя Эстеллу в лоб, после чего бегу к машине за сумкой с пеленками.
Тридцать минут спустя, я наконец свободна — свободна от орущего ребенка... свободна, свободна, свободна. Именно в этот момент звонит телефон. Беру его с пассажирского сидения, куда бросила ранее, и вижу, что звонит Гарри. Вопреки всему я улыбаюсь. Несмотря на то, что мы с Гарри вместе уже долгое время, у меня в животе до сих пор начинают порхать бабочки, когда он звонит.
Собираюсь ответить, но вдруг понимаю, что он, скорее всего, звонит, чтобы справиться об Эстелле. Закусив губу, перевожу звонок на голосовую почту. Я никогда не смогу рассказать ему, как только что поступила. Он, прилетел бы в Майами ближайшим рейсом, сжимая в руке бумаги о разводе. Возможно, он бы даже попросил бы ЕГО составить их. Знаю, что несправедлива и, что он не разговаривал с НИМ с тех пор, как закончился судебный процесс надо мной. С тех пор прошло полтора года, но мысли об этом белобрысом змееныше, преследуют меня каждый день. Сегодня я настроена насладиться свободой, пока ребенка нет рядом, поэтому всё плохое выкидываю из головы.
Заезжаю домой, чтобы переодеться. Выбираю белые льняные брюки и блузку. На ноги надеваю лодочки на каблучке. Сажусь в машину и еду на встречу. На полпути вспоминаю, что забыла телефон на кухонном столе, но возвращаться не решаюсь.
Я договорилась встретиться с Катин и еще несколькими нашими друзьями в суши-баре. Когда я вхожу, они начинают галдеть вокруг меня, словно я отсутствовала целый год. Целую всех, и мы садимся за столик, чтобы сделать заказ. Чуть позже мне наконец-то удаётся расслабиться. Выпиваю четыре рюмки саке, а затем заказываю вино.
Катин чокается со мной бокалом:
— За твое возвращение! — произносит она, и мы все пьем за меня.
Чувствую себя фантастически. В алкогольной дымке, вызванной саке, я клянусь, что мой третий десяток станет лучшим временем моей жизни.
Через три часа наша вечеринка подходит к концу, мы все пьяны, но не готовы еще расходиться.
— Итак, — Катин шепчет мне, когда мы, наконец, выходим из суши-бара. — Где ребенок?
— В яслях, — хихикаю я, прикрыв рот рукой.
— Гарри знает? — спрашивает она.
Смотрю на нее, как на тупую блондинку, какой она собственно и является.
— Серьезно, Катин? Было бы у меня на пальце вот это, если бы Гарри знал, что его маленькое сокровище на попечении у незнакомцев? — кручу перед ней обручальным кольцом.
Она округляет глаза, словно не веря мне.
— Перестань. Гарри никогда тебя не бросит. Я хочу сказать, что у него же был шанс с этим... Драко, но ..., — она шлепает себя по губам и смотрит на меня так, словно сказала лишнее.
Замираю, как вкопанная, мне хочется ударить ее. Сука. Как она посмела вспомнить о НЁМ!
Едва дышу от алкоголя и бешенства в крови.
— Гарри никогда и не собирался бросать меня. ОН был для него пустым местом. — Произношу я сквозь зубы.
Знаю, что мое лицо покраснело. Чувствую, как киплю от гнева. Катин выглядит так, словно искренне сожалеет.
— Мне... мне жаль, — заикается она. — Я не имела в виду ничего плохого. Джинни, подожди, — кричит она мне вслед. Быстро направляюсь к своей машине. Ничего не хочу ждать и выслушивать ее извинения тоже не хочу.
Знаю, что Катин сходит с ума от зависти, когда речь заходит о Гарри — красивом, богатом, сексуальном Гарри. Мечта каждой девушки, которая в итоге досталась мне.
Неуверенными шагами иду, стараясь не рухнуть на своих каблуках, и сажусь на водительское сиденье. Часы показывают шесть часов и я не в состоянии вести машину, но у меня даже нет мобильника, чтобы позвонить кому-нибудь и попросить забрать меня. Да и в любом случае кому я буду звонить? Мои друзья так же пьяны.
Внезапно вспоминаю про Эстеллу.
— Вот дерьмо! — хлопаю рукой по рулю. Я должна была заехать за ней в пять, а сейчас у меня даже нет возможности позвонить в детский сад. Завожу машину и, не глядя, сдаю назад. Раздается автомобильный сигнал, а затем скрежет металла. Мне даже не нужно смотреть на бампер, чтобы понять, что все плохо. Выхожу из машины и нетвердой походкой иду к задней части. Бампер моего джипа, впечатался в старенький «Форд». Это выглядит комично. Подавляю желание рассмеяться, а заодно и желание расплакаться потому, что замечаю мигающие огоньки полицейской машины, приближающейся к нам. Водитель «Форда» — пожилой мужчина. На пассажирском сиденье сидит его жена, держась рукой за шею. Закатываю глаза и скрещиваю руки на груди, ожидая неизбежный вой сирен скорой помощи, которая подчеркнет сомнительность этого приключения.