Чо снова вспомнила боль смерти, яркую, не отступающую. Она пыталась сесть, а потом посмотрела и увидела юкату в крови. Мир лежал неподалеку, торчал из шеи мужчины, другой ее меч остался в ножнах. Она ощупала грудь под юкатой.
— Они пронзили тебя. Много раз, — сказал мальчик. — Даже после твоей смерти.
Чо насчитала дюжину мелких болезненных ран, они были неловко сшиты.
— Прости. Я все еще учусь шить иглой. Плоть отличается от ткани. Она пытается ускользнуть, и приходится ее стягивать. Я старался, — мальчик все еще сидел на коленях — маленькая жизнь среди моря тел. Но он не казался неуместным. Казалось, его место было среди трупов. Он тянул за красный шарф, теребил ткань пальцами снова и снова.
Чо потянула за юкату, оголила кожу. Она не доверяла пальцам, ей нужно было увидеть своими глазами. Но ее пальцы не врали. Мальчик не врал. Ее грудь была в грубо зашитых ранах, кожа была соединена огнем.
— Как я пережила это?
— Не пережила. Ты была мертва, — в голосе мальчика звучало извинение.
Чо укуталась в юкату. Ткань затвердела от сухой крови, почти вся была ее. Она обнимала себя мгновение, стараясь отчаянно забыть об ощущении мечей в ней, рассекающих кожу.
— Тогда как я жива? Я… жива?
— В большей мере. Я вернул тебя. Я могу, видимо, делать это. Только раз, — он кивнул себе, а не Чо. — Да. Думаю, только раз. Такие правила.
— Думаешь? — Чо глубоко вдохнула и коснулась пальцами шеи, ощутила пульс. Он был сильным и ритмичным, пульсом живой.
— Ты первая, с кем я это попробовал. Ты теперь привязана ко мне, — мальчик не двигался, сидел на брусчатке, теребил шарф. Пепел запачкал его щеку, но он не стер его.
— Привязана к тебе? — Чо покачала головой. — Спасибо, что спас мне жизнь…
— Я вернул тебя. Я не могу спасти, что утрачено, только вернуть на время. Это привязывает тебя ко мне.
Чо пыталась понять слова мальчика.
— Меня привязывает только клятва как Шинтей.
Мальчик нахмурился. Он был юным. Чо не умела угадывать возраст, но вряд ли он был старше восьми лет. Она переживала, что он разрыдается на улице. Она решила оглядеться в поисках родителей, тайна ее спасения могла подождать. Никого не было. Двор храма был только с трупами и мальчиком.
Утренний свет открыл ужас кровавой сцены. Она гадала, сколько тел пало из-за нее. В последние моменты боя все было размытым. И была боль. Холодная сталь вонзалась в нее, крик вырывался из ее горла, разгоняя живых. Она тряхнула головой и сосредоточилась на настоящем.
Чо подняла Мир с земли и вытерла клинок о свою юкату. Она не знала пока, что могла делать, но ей нужно было найти сменную одежду. Она убрала меч в ножны рядом со вторым мечом, ощутила, как захрустела спина, когда она потянулась.
— Ты привязана ко мне, — снова сказал мальчик почти с мольбой. — Ты должна мне помочь. Такие правила. Пожалуйста.
— С чем помочь? — волосы Чо выбились из косы, их трепал ветер, густые каштановые пряди били ее по лицу. Она стала завязывать их полоской своей юкаты, пока искала взглядом мертвое тело примерно своего размера.
— Мне нужно кое-кого убить, — мальчик встал на ноги и пошел за Чо как щенок, пока она обыскивала мертвых. — Мне не хватает сил сделать это самому, и мне дали силу вернуть людей. Я вернул тебя, чтобы ты помогла мне.
— Хм, — Чо нашла труп, где пострадала шея. Она стала раздевать труп до нижнего белья. Она предпочитала одежду своей родины, а не рубаху и штаны народа Хосы, но ей нужна была одежда без крови. — Как долго я была без сознания?
— Ты была мертва с прошлой ночи. Мне пришлось ждать, пока все бандиты не уйдут, а потом зашил твои раны. Ты была холодной, когда я закончил.
— Полдня, — Чо отодвинула почти обнаженный труп, отошла к ступеням храма. Там было меньше крови. Мальчик шел за ней. — Бой давно закончился. Нужно пойти за выжившими.
— Они все мертвы, — сказал мальчик. — Почему ты пожертвовала собой тут?
Чо раздраженно посмотрела на мальчика, но он пялился на нее.
— Развернись.
— Зачем?
— Потому что мне нужно переодеться, и я не хочу, чтобы ты смотрел на меня.
— О, я уже все видел, пока зашивал твои раны, — мальчик опустил голову и повернулся к трупам на брусчатке. — Ты должна была знать, что не победишь, но ты тут сталась. Пожертвовала собой. Зачем?
Чо развернула юкату, осторожно сложила ее, хоть она была испорчена, и опустила на вторую ступеньку. Она вытащила из сумки неподалеку бинты, перевязала грудь. Она стала натягивать штаны, рубаху, выцветший доспех из пластин, но передумала насчет последнего. Она не привыкла биться в тяжелой броне и сомневалась, что это ей поможет. Она решила оставить свои сандалии, хоть и в засохшей крови. Ей не нравилась обувь народа Хоса, предпочитая сандалии.