Вопреки ожиданиям, плавились жуемозги неплохо. Только уж больно шумно. Как раненый буйвол орал маркиз Циркуль, в то время как грудь его превращалась в раскалённую по краям дыру. Как бешеный осёл верещал объятый пламенем виконт Штуцер. Как стадо поганых гоблинов выли остальные князья да графы. И лишь генерал с супругою хранили молчание. Генерал – просто потому, что луч сразу же отсёк ему башку, а вот госпожа Надфиль, по всему видать, проявляла стойкость, превозмогая боль от дымящихся рваных ран поперёк туловища. Что ж, всё совпадает. Нина Алексеевна тоже женщина с характером.
– Что, сука, терпишь? – убедившись, что все враги как минимум выведены из строя, Лёха подошёл вплотную к супруге генерала. – А помнишь, как ты мне двойку в четверти заебенила?! Помнишь, как я бегал за тобой по пятам, умолял не делать этого и клялся, что обязательно пересдам? А ты, падаль, всё равно поставила. Да мне хер с ней, с двойкой-то с твоей, мне мамку жалко. У неё же после этого приступ сердечный случился, в больницу забрали… Поэтому сдохни, сука, как последняя тварь!
Лёха направил луч лазера госпоже Надфиль в голову, и генеральша, наконец, заголосила. Наслаждаясь криками существа, Лёха нарезал его череп крупными ломтями, будто арбуз. Потом отпихнул от себя ногою туловище и огляделся по сторонам.
Вроде бы, пока всё удачно. Дверь закрыта, жопомозги замочены. Но мешкать нельзя, скоро сюда прибежит подписка. Нужно побыстрее вырезать лазером в стене дыру, пока у него ещё не села батарея, и выпрыгнуть из этой дыры с парашютом. Да и выпрыгивать-то не придётся, разницей давлений вытянет.
По физике у Лёхи всегда была твёрдая четвёрка.
.
Глава 8 "Три Лисицы"
Все те, кто никогда не прыгал с парашютом, наверняка не раз представляли себя это делающими: уж больно молодецкий поступок, и уж больно фееричны предполагаемые ощущения. Ну а прыгать – чего там? – аккуратненько сиганул, поджав ножки, подождал маленько, дёрнул за колечко, и – вуаля – лети себе, кайфуй, по сторонам посматривай. Приблизительно такое же радужное представление о прыжках с парашютом имел и Лёха, поэтому он даже не задумывался о том, как именно будет себя вести, оказавшись в свободном падении. В результате такой беспечности его моментально раскрутило в воздухе, словно неживой манекен: облака, звёзды, дирижабль – всё это безумной чехардой проносилось у него перед глазами по мере того, как тело его, беспомощно кувыркаясь в пространстве, стремительно неслось вниз.
Говоря деликатно, Лёхе было страшно. А если говорить как есть, то первые несколько секунд он был настолько парализован ужасом, что даже ничего не предпринимал для того, чтобы стабилизировать себя в пространстве. И это оказалось к лучшему: беспорядочное вращение его тела приобрело некоторую закономерность, и стало более-менее понятно, что нужно делать для того, чтобы зафиксировать себя в нужном положении, а именно вертикально, ногами вниз.
Для начала нужно перестать махать руками, просто прижать их к груди – вот так. Потом подтянуть к животу колени – вот так. Потом дождаться, когда снизу вместо звёзд появятся облака, и выпрямить ноги – вот так. Нормально, сойдёт. Теперь пора дёргать кольцо, затягивать с этим нельзя. С устройством парашюта Лёха ознакомился заблаговременно, поэтому без труда нашёл кольцо и потянул за него резким движением.
Купол раскрылся в штатном режиме, и падение сквозь пространство превратилось, наконец, в доставляющий удовольствие полёт. Лёха покрутил головой по сторонам, посмотрел вверх. «Грааль» был уже довольно высоко, и на приличном расстоянии в стороне. Размеры его, однако, были настолько велики, что даже сейчас он казался огромным. Серебристый бок дирижабля ярко отражал лунный свет, зелёными и красными точками вспыхивали сигнальные огни, жёлтой электрической кляксой светилась в борту гондолы прорезь от лазера, через которую Лёха покинул корабль.
Интересно, как там Маргарет? – подумал Лёха и поймал себя на том, что впервые не назвал в своих мыслях эту девушку Ритой. Нормально, надо полагать, а что с ней будет. Почти вся команда на месте, как люди, так и нелюди, и, слава богу, там есть кому принимать решения. Запросят экстренную посадку, и через пару часов эта фифа будет уже у себя во дворце. И всё же, в душе скреблось что-то вроде лёгкого беспокойства. Лёха с досадой плюнул в облака под ногами. Вот он всегда такой по отношению к тёлкам. Мягкий. Стоит какой-нибудь не слишком уродливой девахе покрутиться возле него, и вот он уже почти влюблён: готов сочувствовать ей, сопереживать, заботиться, волноваться. Не-не, так нельзя, не по-пацански это. Очень, конечно, лестно, что он глянулся этой царственной милашке, но… у него уже есть девушка. Которая ждёт от него помощи, и о которой одной только и следует думать. А эту Ритку нужно просто выкинуть из головы. Тем более, что вряд ли им когда-нибудь доведётся ещё встретиться.