Она тихонько застонала и обхватила руками его широкие плечи. Ей хотелось впитать этот поцелуй, прижаться к его разгоряченному и сильному телу, упасть в его объятия и…
– Лис?
Ахнув, Фелисити отпрянула от Рейфа. Из-за угла дома выглядывала Мэй.
– В чем дело, Мэй? – спокойно, насколько это было возможно, спросила Фелисити, отдавая себе отчет, что все ее лицо сейчас залито краской.
– Мистеру Грэму нужно съездить в Пелфорд за новой пилой. Можно, он возьмет меня с собой? Я бы пирожные привезла…
Мэй смотрела на них обоих немного странным взглядом, и на миг Фелисити пожалела, что ее младшая сестра такая смышленая.
– Конечно, дорогая.
С опозданием она поняла, что рука Рейфа все еще обнимает ее за талию, и торопливо убрала ее. Смотреть на него она не осмеливалась; стоя рядом, девушка продолжала чувствовать жар его тела, как если бы оставалась в его объятиях.
– Одно пирожное привезешь мне, – сказал Рейф и, порывшись в кармане, кинул Мэй соверен.
Та с улыбкой ловко поймала монетку.
– Есть, капитан!
Торжественно отдав честь, девчушка промаршировала за угол дома.
Фелисити посмотрела ей вслед и, вздохнув, пошла следом. Но не успела сделать и пары шагов, как Рейф перехватил ее за руку и снова привлек к себе.
– Не торопитесь, Лис, – шепнул он и склонился к ее лицу.
Фелисити, опешив поначалу от неожиданности, ответила на поцелуй с ошеломившей ее страстью. Наконец Рейф оторвался от ее губ и посмотрел ей в лицо.
– Вы потрясающая женщина, Лис, – сказал он улыбаясь. – Недосягаемы, как верхушки деревьев.
Хотя ей больше всего хотелось, чтобы он замолчал и снова ее поцеловал, она рассмеялась.
– Идемте, – сказала она, высвобождаясь из его объятий. – Нас могут увидеть.
Рейф убрал ладонь у нее с талии и взял ее руки в свои.
– Вы управляете поместьем и воспитываете сестру сами, без чьей-либо помощи и опасаетесь, что кто-то увидит, как мы целуемся?
– Поместьем я управляю вынужденно, мне это чуждо. А если я буду целоваться с вами на глазах у всех, то окончательно испорчу себе репутацию, – не слишком уверенно возразила девушка.
– Вы в последнее время не общались с миссис Денуорт? Мы с вами вступили в непристойную и противозаконную любовную связь в первый же день моего приезда в Чешир, а то и еще раньше.
Фелисити в ужасе посмотрела в его смеющиеся глаза.
– Я ее убью!
– Сомневаюсь, что это хоть как-то поможет вашей репутации. Хотя мысль сама по себе очень даже неплохая.
– Ничего смешного здесь нет! Это лишний раз подтверждает, почему нам больше нельзя себя так вести. Это неприлично.
– Прошу прощения, но разве сейчас не вы первая меня поцеловали?
– Ну… да, но…
– Но две минуты спустя это уже неприлично. – Он вытер губы тыльной стороной ладони. – Боюсь, если вы ожидали, что я перестану вас целовать, вам нужно предложить для этого более вескую причину. – Он ласково провел большим пальцем по ее нижней губе – Намного более вескую.
На самом-то деле Фелисити вовсе не желала искать эту самую более вескую причину. В то же время ей совсем не хотелось потерять голову из-за человека, которого она знала так мало, и который собирался отбыть в Китай и другие места, ей совершенно неведомые, и провести там несколько лет.
– Ну что ж, – рассудительно проговорила она. – Тогда как вам понравится вот это: налоги все еще не выплачены, а в Фортон-Холле нет денег на то, чтобы рассчитаться?
Его рука медленно соскользнула с ее талии.
– А как же рента ваших арендаторов?
– Ваших арендаторов, – вежливо поправила его она. – Посевы смыты ливнями и… Найджелу нужен был новый фаэтон. – От воспоминаний о самодовольной глупости брата у нее сжало горло, и девушка едва не поперхнулась. – Новых семян фермерам мы поставить не смогли, так что пришлось понизить ренту. С тех пор больше половины арендаторов покинули эти места.
Какое-то время Рейф молча смотрел на нее.
– И сколько мы… я должен?
– Сто восемнадцать фунтов. Он растерянно моргнул:
– Сколько, простите?
– Могло быть и хуже, – утешила его Фелисити, в первый раз благодарная судьбе за то, что беды, свалившиеся на Фортон-Холл, легли на еще чьи-то плечи.
– Это как? – скептически поинтересовался Рейф.
– Если бы вы родились в бедной семье, – улыбнувшись, пояснила она.
И сразу поняла, что сказала что-то не то. Лицо Рейфа окаменело, он молча развернулся, широким шагом двинулся вперед и исчез за углом дома. Чуть позже он, верхом на Аристотеле, выехал на дорогу и поскакал к лесу. Фелисити собрала пустые кружки из-под лимонада и отнесла на кухню. Можно было не сомневаться: Рейф сильно пожалел о своем отказе от предложения графа. Семьдесят тысяч соверенов увезли бы его немыслимо далеко от порушенного Фортон-Холла, да и от нее тоже.
– Черт с ними со всеми, – пробормотала мисс Харрингтон, забыв о хороших манерах, и без сил опустилась на стул.
Он ведь прежде упоминал о своих неладах с отцом и о том, что брать у своей семьи деньги ему глубоко претит. И тут она почти в открытую посоветовала ему попросить любимого папочку помочь средствами. Да, умом Фелисити сегодня не блистала.
Еще сильнее ее волновало другое. Как она заметила, Рейф поскакал в сторону поместья Дирхерста. А что, если он отправился сообщить графу, что передумал?
– Боже! – Она вскочила на ноги так стремительно, что едва не опрокинула стул. Уже на пороге Фелисити остановилась. Поместье Фортон-Холл принадлежало Рейфу. Как бы она ни любила эту усадьбу и как бы в ней ни нуждалась, прав на нее у нее не было.
И больше не будет.
Глава 8
Рейф с размаху грохнул кулаком по столу и испытал неподдельное удовольствие, когда солиситор от неожиданности чуть не свалился со стула.
– Никаких предложений?
Джон Гиббс осторожно прочистил горло.
– Да, сэр. Никаких. – Он нервно перебрал бумаги у себя на столе. – Даже ни одного запроса не поступило.
– Я понимаю, что просил вас по возможности ничего не афишировать, но хоть какое-нибудь сообщение вы сделали?
– Конечно, сэр, конечно! Просто так уж получается, время не совсем подходящее, да никто и…
– Черт подери! – Рейф откинулся на спинку стула. – Значит, ничего?
– Ничего, сэр.
С каждой секундой предложение Дирхерста выглядело все привлекательнее.
– Давайте напечатаем объявление в газете, – решил наконец Рейф. – Никакой цветистости пусть Фортон-Холл привлекает… уютом. И Бога ради: не упоминайте моего имени.
Солиситор выглядел озадаченным.
– Сэр, я не совсем понимаю. Ваше право на владение поместьем больше никоим образом не может подвергаться сомнению, и, если совсем откровенно, Фортон-Холл в таком состоянии, что фамилия Бэнкрофт может быть главной приманкой для возможных покупателей.
Рейф вздохнул:
– По всем вопросам пусть обращаются к вам, хорошо?
– Как пожелаете, сэр. Ах да, придется заплатить вперед за объявление.
Рейф пристально посмотрел на него.
– И сколько нужно?
– Неброское объявление стоит двадцать шиллингов. В неделю.
Ругнувшись сквозь зубы, Рейф извлек из кармана горсть монет и шмякнул на стол мистера Гиббса.
– И помните, Гиббс, мне нужно, чтобы о Фортон-Холле создалось впечатление как об уютном и приятном месте.
С этими словами Рейф поднялся.
– Да, сэр.
Рейф вышел на мощенную булыжником улицу и свистнул, подзывая Аристотеля. Жеребец, цокая копытами, всю дорогу до заведения миссис Денуорт держался левого плеча хозяина. Запас свежих персиков, которые обожала Лис, в усадьбе закончился и надо было его пополнить. Гиббс был прав в отношении того, что его имя наверняка привлекло бы покупателей. Рейф поначалу и намеревался воспользоваться фамилией Бэнкрофт, однако теперь многое переменилось. Ему хотелось продать поместье тому, кто его действительно оценит по достоинству, а приобретет только потому, что оно принадлежит одному из членов семейства Бэнкрофт. С чего это он вдруг так озаботился будущим благополучием усадьбы, Рейф и сам до конца не понимал.