- Я не хотела. Просто не заметила его, - протянув руку, я сжала его пальцы, - не переживай, я буду в порядке.
- А если опухоль будет? Думаешь ему за это срок накинут? – наклонившись, Глеб поцеловал мою руку, потом предплечье, и наконец щеку. – Господи, как же я испугался! Малышка моя замечательная. Больше никакого риска. Квартира у тебя конечно чудесная, но жить ты будешь со мной! Будем жить вместе, и отказа я не приму.
Голос Порохова дрожал, да и свои глаза он прятал. Неужели такой решительный мужчина и профессионал своего дела думает, что я откажусь от него? Но вот коррективы внести в его план нужно.
- А давай ты ко мне? Никто против участкового и его девушки не пойдет. Меня от сюда еще не скоро выпустят, за это время все уладиться. Я не привыкла сбегать, не хочу показаться слабой в глазах соседей, - сегодня говорить было проще. Неприятные ощущения остались, но я могла говорить, пусть и не громко.
- Это ты слабая?! Твои соседи те еще твари. Столько молчали и даже помогали Тихомировой, - возмутился Глеб. Сейчас он сидел хмурым и недовольным.
- Пожалуйста. Мне из моей квартиры до работы не далеко, да и тебе тоже. Ты такой грозный, что я уверенно справишься со всеми моими плохими соседями, - улыбнувшись как можно ласковее. - Я очень соскучилась по своим вещам, мебели и тишине. Там такая звукоизоляция! Соседи явно постарались на славу. А еще я заказала мебель новую. Скоро Руслан ее закончит и нужно будет распределить по квартире.
- Мы еще не встречаемся, но ты мной уже крутишь...
- А мы все еще не встречаемся?
- Ну да! Я спалился. Выдал себя перед коллегами, когда тебя увидел на земле. Обниматься, конечно не кинулся, знаю, что тревожить при травмах нельзя. Но рядом на коленях стоял. Да и потом. Перед больничными с сумками знатно выдал себя. Но и без нормальных вещей нельзя. Казенная ночнушка неудобная, слишком плотная. Так мама сказала. Привез кружку твою, документы и прочее.
Немного покрасневшие щеки Глеба мне очень нравились. Он казался немного моложе сейчас. Словно скинул несколько лет.
- Так ты согласен жить со мной?
- Согласен. Люблю я тебя, моя Светлана, - со страхом в глазах сознался Порохов. Он сказал это в первый раз. Обычно смущал меня откровенностью, делал небольшие комплименты, но о любви не говорил ни слова.
- А я тебя, смелый участковый, - не стала молчать и я. Не в моих принципах умалчивать о значительных моментах.
- И когда ты это поняла? Мне просто интересно, как долго ты молчала, - Глеб старался хмурить брови, но его выдавали счастливые глаза, и губы, расползающиеся в улыбке. Рука принялась поглаживать мое плечо.
- А это важно? – я пожала плечами, и чуть скривилась от прострелившей висок боли. Как я обнаружила утром, на моей голове была повязка, а на правом виске и щеке ссадины и довольно глубокие. Но я не боялась остаться со шрамами. Первое время так похожу, а потом Сашка поможет.
- Мне – да. Я же полюбил тебя явно раньше.
- Может неделю назад, может раньше. Просто однажды поняла это и все. Прям утром, за кофе. Но это был свершившийся факт.
- Значит никакой конкретики я от тебя не добьюсь? - фыркнул Глеб. – Ты подстегиваешь мое любопытство, вредина.
- Но это правда! Мы встречались, общались, переписывались. Ты из образа моего спасителя стал родным и близким. Может быть ты стал любимым в моих снах, в которых тоже был рядом. Я словно была окружена твоей заботой всегда.
- А теперь так и будет. Кстати моя мама уже хочет внуков. Внешне вы похожи, а это значит, что малыши могут быть похожими на вас с ней.
- А это так важно? – удивилась я. Все нормальные матери желают получить внуков быстро, когда сыну переваливает за двадцать пять. Им кажется, что время подходит к концу и нужно поторопить молодое поколение осчастливить их карапузами.
- Еще как! Я похож внешне на отца. Можно сказать, его копия, а он, в свою очередь похож на мою бабушку. Та часто подшучивала над мамой, что той не удалось пересилить ее породу. И через тебя она надеется утереть ей нос.
- Они не ладят? Столько лет прошло, неужели их не примирило остальное общение? Общие праздники должны сближать.
- Они давно подружились, насколько это могло быть возможно для женщин разных эпох и мировоззрения, - махнул рукой Порохов. – Остался осадок в душе. Маааленький такой. И вот он не отпускает мою маму.
- Ясно. Значит я буду их буфером. Способом уровнять счеты – откинувшись на подушку я закрыла глаза. Голова кружилась уже сильнее.