А у предпринимателей появились деньги, и доходы росли с поразительной скоростью. Некоторые потребители уже утверждали, что сенол помогает, и готовы были приобрести препарат повторно, но точного адреса фирмы им не оставляли.
— Люди такие доверчивые и наивные, — сказал как-то Шумилин, — меня это даже забавляет. Хочешь, возьму с собой разносить лекарство? Обхохочешься.
На следующий день они отправились вдвоем.
Они позвонили, и дверь открыла худая, сгорбленная, пожилая женщина с болезненным цветом лица. Лена точно помнила, что в анкете указан возраст — сорок пять лет, а ей на вид не дашь меньше шестидесяти. У рта она держала носовой платочек и постоянно в него кашляла. Разносчикам лекарства очень обрадовалась.
— Вы проходите, молодые люди, — пригласила их в комнату.
— Мы на минутку.
— Нет, нет, — и слушать не стала хозяйка. — Мне бы хотелось поподробнее услышать о лечебных свойствах препарата. — В чисто прибранной и небогато обставленной комнате пахло лекарствами. — Одна живу, но сын навещает каждый вечер. — Чувствовалось, что больной было просто необходимо перед кем-то высказаться. — Я подозреваю, что у меня рак легких, но врачи и сын скрывают. — Дышала она тяжело, с надрывом и передвигалась уже с трудом. Ее подозрения казались правдоподобными. Гости притихли и сидели на предложенных деревянных стульях с виноватым видом. Они шли посмеяться над доверчивостью и наивностью людей, но перед этой больной женщиной испытывали стыд.
— Мы только дилеры и знаем не больше того, что написано в инструкции, — с трудом выдавил из себя Виталик. В горле что-то застряло и мешало. — По-моему, от рака сенол не помогает, вам нужно другое средство.
— Все равно попробую. Терять-то мне нечего.
Хозяйка выдвинула ящик старенького секретера и долго в нем копошилась, наконец повернулась и вымученно улыбнулась. В руках она держала деньги мелкими купюрами. Похоже, еле набрала необходимую сумму.
— Что вы, мы не возьмем с вас денег, — запротестовала Смуглова, как бы отмахиваясь руками.
— Вы же не благотворительное общество.
— Мы нормальные люди и тоже способны к состраданию, — вставил Виталик. Он посчитал, что не должен лишать женщину самого главного — надежды и выложил на стол вместо одного два пакетика с липовым лекарством. — Извините, пора. — Хозяйка, провожая их к выходу, не переставала благодарить и желать здоровья, счастья, успехов. Но каждая ее реплика только сильнее ранила души гостей.
С удовольствием они вдохнули холодный уличный воздух. Продолжать разносить лекарство желание пропало, и они поехали домой.
— Не кори себя, — первым нарушил молчание парень. — Так уж устроена жизнь: добро и зло, подлость и благородство, смешное и грустное — всегда рядом. Раз на нас подействовало, — он не уточнил, что именно, но не сомневался, что Лена понимает, — значит, не зачерствели души, не потеряли окончательно совесть. Что касается больной раком женщины… Возможно, наш обман окажет на нее благотворное действие и продлит, пусть ненадолго, жизнь. Врачи ведь и сын ее обманывают и поступают так, руководствуясь благородными целями. Но она уже им не верит. А нам поверила, последние крохи готова была отдать. Я видел, как загорелась надежда в ее глазах, а это последнее, что удерживает ее на ногах.
— Все равно мне не хочется больше этим заниматься.
— И нужды нет, — поддержал Шумилин. — На безбедную зимовку заработали, а там что-нибудь придумаем.
— И долго будет продолжаться наше нелегальное положение? — Она не капризничала, но хотела почувствовать рядом надежное и крепкое плечо напарника, поэтому непроизвольно разговаривала тоном ребенка.
— Переживем, малыш, — почувствовал Виталик ее настроение. — Если мне удастся добыть правдивые показания свидетелей убийства, которое пытаются на меня повесить, — положение изменится.
— А угон генеральской машины с автостоянки УВД?
— Это уже, как говорится, мелочи жизни. Тебе ничего не угрожает. Скажу, что ты не сообщница, а понравившаяся мне девица, которую я заманил в машину обманом.
— Тогда посадят тебя одного.
— Два-три года в колонии — не самое страшное в жизни. Они заменят срок службы в армии. Зато потом все встанет на места.
— Я не хочу оставаться без тебя, — капризно поджала Смуглова губки.
— У тебя есть близкие, — напомнил собеседник, и девушка задумалась.
— Как я соскучилась по маме и дедушке. Так им и не позвонила, а обещала. Мама там вообще с ума сходит.
— Так в чем же дело?