Некоторое время Клео рассматривала их, переживших века забвения и по-прежнему остававшихся эталоном человеческой алчности.
Они не имели цены. Любая сумма, даже самая огромная, не могла отразить их настоящей стоимости. Именно поэтому Тумановский оставил алмазы здесь. И Клео была с ним полностью согласна – это вполне разумный шаг. Использовать их было нельзя. Появление на черном рынке таких раритетов вызовет настоящую бурю. Любители наживы и авантюристы всех мастей возьмутся отслеживать кто и когда осуществил вброс. А лишняя шумиха ей была совсем не нужна. Она должна расплатиться за лечение Тумановского приемлемым, не вызывающим подозрения, способом.
Глава 5
Клео захлопнула крышку и вернула ящик на место. Остальные ячейки были пусты. Открыв дверь, она шагнула в соседнее помещение. Не раздумывая, сняла из штабеля верхний ящик с маркировкой «Pd». Клацнув замками, откинула крышку. Палладий лабораторной очистки, двадцать серебристо-серых слитков по килограмму каждый. Вытащив ящик из соседнего штабеля, проделала ту же процедуру. Платина в аналогичной отливке.
Здесь находилось несколько тонн драгоценного металла. По два ящика палладия и платины, в общей сложности восемьдесят килограмм, должно было хватить с лихвой на задуманное.
Не раздумывая больше, Клео вытащила кофры со слитками в коридор, и, погрузив в лифт, доставила в шлюзу. Загерметизировав скафандр, выбралась наружу. Два кибермеханизма замерли рядом со створками ворот в ожидании команд. Клеопатра водрузила на каждый по кофру, надежно зафиксировав его крепежными ремнями. Получив команду к действию, кибермеханизмы, гудя приводом, живо взобрались на песчаный взгорок и отправились к ДШМ. В грузовом трюме их поджидали два таких же, которые выдвинутся к базе по прибытию первых.
Клеопатра проводила их взглядом, когда микрофоны скафандра донесли нарастающий гул. Она резко обернулась.
Низкое темное небо на западе подсветилось всполохами бело-голубого огня. Процессор Клео сработал на увеличение видеоряда. Несколько мгновений она изучала изображение. Сомнений быть не могло – в десятке километров от базы в атмосферу вошел космический корабль. Определить его точную модификацию на данный момент не представлялось возможным – окутанный огненными выхлопами работающих двигателей коррекции, он осуществлял предпосадочный маневр.
Клео вновь посмотрела в сторону ДШМ. Кибермеханизмы почти достигли модуля. Появление неизвестного корабля вносило изменения в первоначальный план. Теперь она не останется незамеченной – сканеры корабля наверняка ухватят сигнатуру ДШМ. Поэтому следовало поторапливаться.
Планета Харибда, системы звезды Молох. Нижние слои атмосферы.
Корабль ощутимо потряхивало. На дугообразном пульте управления яркими искорками светились сигналы некритичных неисправностей подсистем.
Расположившийся в кресле пилот, пристегнутый страховочными ремнями, не обращал на них внимания. Он включил ручное управление, крепко ухватившись за дугообразный штурвал и впился напряженным взглядом в обзорный экран. Пилота звали Алексей Бархоев, но редко кто обращался к нему по имени. Берха – сокращенный вариант фамилии прилип к нему уже очень давно, к чему пилот относился абсолютно равнодушно. На вид около сорока лет. Коротко стриженный, с недельной небритостью, взгляд серых глаз цепкий, уверенный.
Корабль вышел из зоны мутных ядовитых облаков, и на экране открылась захламленная равнина. Апокалипсический пейзаж тянулся до горизонта и навевал тоску.
- Еще один такой вход в атмосферу наша колымага не переживет! – выдал молодой человек, сидевший в кресле штурмана. Он с интересом рассматривал панораму на экране – на Харибде ему ранее бывать не приходилось. Облаченный в синюю униформу, худощавый, он выглядел моложе своих тридцати двух лет. Молодого человека звали Игорь Гранин.
- И не нужно, - подал голос мужчина, занимавший место второго пилота. – Сделаем работу и купим нормальный транспортник, а не списанный армейский хлам.
В грузовом трюме, запечатанные в тяжелые освинцованные контейнеры, находились одиннадцать ядерных микрореакторов и два реактора стандартных. Конечно, никакой документации на столь опасный груз не было. И уж тем более лицензии на утилизацию. Те, кто не желал иметь дело с длительной бюрократической возней на получение разрешения на вывоз опасных радиоактивных отходов, платили неплохие деньги, чтобы решить этот вопрос быстро и без огласки.