- Ты вешалась на меня сама, другого отношения ты не заслужила, - равнодушно заметил Булат. Он не понимал, почему ввязывается в этот разговор и спор, вместо того, чтобы просто дать женщине уйти, как она изначально собиралась, почему продолжает выплёскивать на неё этот яд вместо того, чтобы промолчать. - Караулила, высматривала, будет ли так поступать адекватный человек? Напомню, ты - замужем, так что не тебе читать мне лекции о морали. То, что мы один раз переспали, ничего не значит, тем более ты, видимо, из оперы тех женщин, что заводя любовников, не предохраняются и думают, что в случае чего могут и детей своих на них повесить, если муж сбежит, да?
Мужчина устало усмехнулся, договорил фразу и посмотрел на Милену. Ему понадобилась минута, чтобы понять, что его последняя фраза была лишней, и всё окончательно испортила. Игры и подколы закончились, выяснения отношении тоже.
Всё.
Женщина вздрогнула, как-то странно прижала ладонь к груди, будто закрываясь от удара и посмотрела на него так, что Булату стало по-настоящему жутко. Её лицо стало бледным как полотно, глаза вмиг потускнели, ироничная усмешка сошла с лица. Создавалось ощущение, что ей трудно дышать. В один момент мужчина понял, что всё вышло из-под контроля. Особенно, когда Милена попятилась назад, начиная трястись.
Его состояние было ещё не очень хорошим, голова чуть кружилась от недавно перенесённого отравления, но мужчина всё же заставил себя наскоро встать, интуитивно понимая, что наговорил лишнего.
Никто не заставлял его с ней спать. А говорить такие гадости любой женщине унизительно. Но что-то щёлкнуло в голове при воспоминании того вечера, когда он увидел Милену с Матвеем. И Булат не смог остановится, продолжая хлестать её словами, получая удовольствие от того, как ей плохо, от её реакции.
Но это удовлетворение длилось всего пару минут, а потом стало неуютно и противно от собственных претензии. Она поступила подло, но и он не лучше. Человек ему помог, а он ушат грязи вылил, что в тот раз, что в этот.
Милена задрожала, то ли от злости, то ли от обиды, точную причину мужчина выявить не смог; женщина сделала ещё несколько шагов назад, почти вплотную подходя к дверям.
Отпустишь сейчас, больше не придёт.
Булат сам не понял как, но в один момент резко схватил её запястье и потянул на себя. Минута. Две. И тут... ему показалось, что у женщины началась настоящая... истерика.
Она начала отбиваться, пыталась вырваться из его хватки, при этом громко что-то тараторила. Мужчина не понимал, что происходит, но чувствовал, что сейчас отпускать эту женщину нельзя, ибо она, точно, наделает глупостей. Милена совсем была неспособна к конструктивному диалогу, а тем более действиям. И он не хотел брать на себя лишний груз вины.
- Как же я вас всех ненавижу, - шипела Милена, пытаясь выдернуть руку из мужских цепких пальцев. Но Булат даже не шелохнулся. - Отпусти меня! Ничего не хочу от тебя, даже голос твой слышать не хочу! Ничего мне не надо! Ни хрена ты обо мне ничего не знаешь, придурок.
Женщина подалась назад, а Булат только тихо выругался.
- Угомонись, уже! - Крикнул мужчина, чувствуя, как в голове начинает отчаянно пульсировать. Всё же резкие движения для него сейчас были не лучшим вариантом, как и разборки с одной... странноватой дамочкой. - Хватит, я сказал!
Неожиданно собственный голос прозвучал страшно даже для него самого. Слишком громко, слишком грубо. Настолько, что Милена странно замерла и посмотрела на него... испуганно. Не так как раньше с лёгким вызовом и бесстрашием в глазах, а с плохо скрываемым страхом.
Как будто сейчас перед ней стоял не Булат, а по меньшей мере киллер или живодёр. Мужчина разомкнул хватку, отпустил её руку и тряхнул головой. В одно мгновение стало как-то мерзко, а неприятные воспоминания так и вырывались из грёбанного подсознания. Хватит. Он пытался, её образумить, не слушает, так пускай и валит на все четыре стороны. Не до неё сейчас. Хватит.
Вся эта ситуация и без того напоминала полный абсурд. Вот стоят два взрослых человека, измотанные и уставшие. Наговорили друг другу гадостей, как будто от этого должно было бы стать легче... А не стало ведь. И не станет.