Мужские губы тут же накрыли её рот, мешая договорить очередную глупость, а большие тёплые ладони привычно проникли под ткань серого свитера, лаская нежную кожу. И, кажется, в этот момент им больше было ничего не нужно.
В этот момент они были друг у друга, и этого было достаточно.
25. Старость.
Ощущать своими ладонями его тело было невыносимо...
Настолько хорошо, что глупое сердце стучало в груди, как сумасшедшее, и, кажется, готово было остановиться совсем. Так глупо и странно, но одно его присутствие рядом превращало её в глупую и наивную дурочку, поддающуюся болезненной слабости.
Конечно, она понимала, что сейчас проявляет ужасную бесхарактерность, только вот всё же снова и снова позволяла ему стягивать с себя ненужную одежду: сначала несуразный серый свитер, потрёпанные джинсы, а потом и бежевое бельё...
Однако, несмотря на всё то, что происходило между ними раньше, стоять перед ним обнажённой сейчас было настоящим испытанием. Ей отчаянно хотелось прикрыться руками, чтобы мужчина не увидел изъяны её тела, которых она невыносимо стеснялась. На контрасте с его поджарым телом и сильными руками, она выглядела совсем несексуально и... Её ладони интуитивно взметнулись вверх в попытках скрыться от его взгляда, а губы так и хотели прошептать "не смотри".
Только вот свой пытливый взгляд Булат не отвёл, продолжая смотреть на неё так, как ей казалось, она не заслуживала. Слишком горячо, слишком желанно, слишком необходимо. А, когда он и вовсе отточенным движением заставил её сбросить руки с собственного тела, чтобы самому впиться в него взглядом, что-то внутри женщины отчаянно потеплело.
От уверенного мужского прикосновения к оголённой коже Милена сладостно всхлипнула, подаваясь вперёд, желая прижаться к нему ещё теснее. Нежные женские пальцы осмелев, уже вовсю ласкали его напряжённую шею, не оставляя без внимания ни один её участок. Ей так хотелось сделать для него хоть что-то и, наверное, именно поэтому эти касания были пропитаны такой щемящей нежностью и теплотой.
Глупо, но от этих её мягких прикосновений обычно равнодушному Булату захотелось замурчать, словно уличному коту, нашедшему хозяйку. Он не понимал, почему тело и что-то внутри так подло реагировало на эту ничем не примечательную женщину, но факт оставался фактом, тянуло к ней не по-детски, как будто примагниченного.
Её ладони опустились на мужские плечи, а глаза встретились взглядом со знакомыми карими омутами. Она была прижата к стене, полностью обнажена перед ним, а он был всё ещё одет. И, кажется, его это вполне устраивало. Несколько минут он просто смотрел на неё, будто бы она была искусной картиной великого художника, которую он давно хотел увидеть и теперь не мог насмотреться.
Булат коротко выдохнул от этой глупой мысли, а Милена в эту же минуту осторожно расстегнула ремень на его брюках, позволяя ему вместе с остальной тканью упасть на пол. Такие нетерпеливые действия с её стороны заставили мужчину усмехнуться.
- Пытаешься доминировать? - иронично спросил Булат, уже самостоятельно стягивая с себя свитер, чтобы кожа к коже прижаться к этой невыносимой женщине. С ней настолько тесного контакта, действительно, хотелось.
Хотелось просто слиться с ней у этой самой стены, забывая обо всех приличиях и проблемах.
- Нет, просто показываю, что тоже скучала, - Булат привычно коленом раздвинул её ноги, накрывая своим телом, заглянул в глаза, пытаясь отыскать хотя бы малейшие следы вранья, но их не было. От её слов что-то позорно теплело внутри, хотя мужчин понимал, что такая реакция совсем нерациональная и глупая. - Очень скучала....
Милена заметила, как внезапно дёрнулся его кадык. И пусть он старался не подавать вида, не признаваться себе в том, что он тоже чувствовал к ней хоть что-то, его глаза в моменты их близости не умели лгать. Мужчина снова накрыл её губы своими, пытаясь спрятаться в ней от самого себя, и в этот же момент чувство жгучей наполненности вышибло остатки разума у обоих. Уверенные толчки, жаркие прикосновения, всё то необходимое, чего она боялась больше никогда не ощутить.
С ним ей всегда было как-то по-особенному хорошо, так, словно бы он чувствовал каждое её желание и внимал каждой мольбе её тела. И сейчас всё было так, но всё же он прикасался к ней слишком порывисто, он сжимал её в своих руках слишком сильно. Булат, будто бы чего-то боялся, пытаясь рванными движениями внутри неё, закрепить на что-то свои права, и она не понимала, что было тому причиной. А, может быть, всё это лишь придумал её усталый мозг.
- Тише, тише, - шептала Милена, отчаянно цепляясь за его плечи и ощущая, что мужчина сейчас натянут, как струна. - Я не нападаю. Я здесь и с тобой... Тише...