Ха-ха
Чувствую, как главенствующий внутри меня страх заменяется раздражением и, что немаловажно, интересом.
Chsrisshistad
Я первым спросил.
Серьезно, нам что, по пять лет?
Возмущаюсь, откидывая телефон в сторону. Чтобы то не было, но я не собираюсь больше участвовать в его играх.
Телефон вибрирует несколько раз, и я вновь желаю способность читать мысли, тогда я бы смогла действительно понять, какими мотивами руководствуется Крис.
Выжидаю несколько секунд, а затем тянусь к телефону, замирая, всматриваясь в несколько фотографий. Не могу сделать вдох, боясь, что это все мне причудилось, ведь парень отправил мне свои рисунки. Пускай это были комиксы, юмористические зарисовки, за которыми Шистад вновь спрятал свои чувства, но даже я понимаю, какой это шаг для него.
Chsrisshistad
Оказалось, ты единственная с кем я могу поговорить об этом.
Коротко добавляет парень, и я внимательно разглядываю каждую деталь рисунка, словно передо мной открылось нечто неизведанное.
Chsrisshistad
И как выяснилось, мне почему-то это надо.
Хотя с чего мне знать, что он не пишет это каждой девушке?
Еvamyyyn
Я же говорила
У тебя талант
Почему ты не ходишь на уроки искусства?
Понимаю, что задаю слишком много вопросов и могу попросту спугнуть Криса, но не могу остановиться.
Chsrisshistad
А почему ты не спишь?
Чувствую странное замешательство и теперь не понимаю, действительно ли присланные парнем рисунки были действительно его? Может ли быть, что это очередной трюк, дабы достичь своей цели?
Неуверенность в ком-то - убивает.
Знаю, что совершаю ошибку, но отвечаю.
Еvamyyyn
Мне страшно
Как-никак, но именно он спас меня прошлой ночью.
Не знаю, что я ожидала услышать в ответ, но рука дрожала, а секунды в ожидании ответа тянулись мучительно долго.
Chsrisshistad
Ты же в собственном доме
Что может случиться?
Вот он – Кристофер Шистад. В одну секунду флиртует и делает тебя значимой, позволяет твоему воображению вдоволь разыграться, показывает свой интерес, завлекает, а затем перечеркивает все. Одно предложение, один поступок и тебя словно окатывает холодной водой, и ты вдруг понимаешь, с кем на самом деле разговариваешь.
Телефон летит на дальний угол кровати и больше не оповещает о новых сообщениях, но мысли о Пенетраторе не отпускают меня до самого утра.
Чертов, Шистад.
***
Решив, что страх на меня наводит лишь темнота, я смирно дождалась рассвета и как только лучи солнца стали пробираться в мою комнату, ложусь на кровать, в надежде, что усталость даст о себе знать и совсем скоро я провалюсь в царство Морфея.
Но ничего не происходило. И каждый раз, как только я закрывала глаза, навязчивое чувство постороннего в доме не отпускало меня.
Мысленно проклинаю всех и вся и обхожу весь дом. Обнаружив лишь груды мусора, решаю прибраться. Лучше уж чем-то заняться, ведь нормальный здоровый сон для меня теперь невыполнимое желание.
Кости ломит от усталости, но лишь сильнее нагружаю себя, в надежде, что мое сознание не выдержит и все же выключится. Но оно начало работать гораздо усиление, когда я слышу звук открывающейся двери.
- Мама?
Худощавая женщина, которая за последний месяц похудела как минимум еще килограмм на десять, с яркой копной рыжих волос, спешно зашла в дом, бросая на меня испуганный взгляд.
- Что ты тут делаешь? – только и выдаю я, отчего брови на ее лице хмурятся, но сердиться долго она не может, ведь как только под ее внимание попадает мое опухшее лицо, женщина закрывает лицо руками.
- Что случилось? – голос матери дрожит, и могу вам сказать, я давно не видела ее в таком состоянии.
Неужели она любит меня больше своей работы?
- Ничего страшного, - отвечаю холодно, стараясь отступить, ведь мама настойчиво входит в мое личное пространство. – Не стоило ради этого приезжать.
Холодные руки держат меня за подбородок, пока ее внимательный взгляд серых глаз изучал мое тело. Я всегда пыталась найти схожесть в нашей внешности, но единственное, что досталось мне от матери – яркий цвет волос. И то, у нее они красивыми волнами распадались по плечам, в то время как мои были прямыми. Ее черты лица были выразительными, как у настоящей аристократки: острые скулы, тонкий нос и выразительные губы. Мне всегда хотелось быть на нее похожей, но будь я хоть на долю столь же красива как она, в моей жизни все могло сложиться совершенно иначе.
- А я говорила! – вдруг решительно произнесла Анна-Марит. – Еще когда ты впервые пошла на свои эти занятия и тебе и Альфреду. Говорила, что рано или поздно этим все и закончится!
Тихо выдыхаю, благодаря маму за то, что она сама же придумала логичное оправдание.
- Это случайность, ма, - повторяю настойчивое движение назад. – Не стоило приезжать.
- Я итак собиралась, - спокойно произнесла женщина, заходя на кухню. Она передвигалась уверенно, но глаза ее метались по шкафчикам.
- Самый крайний слева, - тихо перебиваю, и она слегка улыбается, доставая кружку и заваривая кофе.
Странно, но она даже не заметила, что любимая кружка отца не стоит на своем привычном месте.
- Твой директор позвонил, когда я почти была в самолете, - на ходу произносит женщина, повернувшись ко мне на последних словах. – Ева, я же говорила, ты в школе на особом присмотре. Ты думала, мне не сообщат о твоем прогуле?
- Думала, - прячу глаза вниз. – Но не могла же я пойти в школу с таким лицом?!
- Мы должны отвечать за свои поступки, деточка, - ее голос звучит слишком сладко и мое лицо кривится.
- Так зачем ты приехала? – пониманию, что вопрос поставлен в грубой форме, но после событий произошедших дней, мне не до правил приличия.
- Тебя повидать, глупая, - от того, что на каждую мою грубость и колкость, женщина продолжает улыбаться, становится не по себе и моя собственная совесть приказывает успокоиться. - Мне дали двухнедельный отпуск, поэтому я и здесь.
Две недели.
Класс.
Не знаю, как ей удалось договориться с мистером Хервотом, что она ему пообещала или как наврала, но тот дал мне двухнедельный отгул. Услышав об этом, мне захотелось уточнить, с тем ли директором Ниссена разговаривала Анна-Марит, ведь подобная поблажка не давалась еще ни одному ученику. И это странно.
Естественно, взамен она пообещала, что я буду заниматься на дому, а по возвращению, должна буду сдать тесты по каждому предмету.Я была согласна даже на такое стечение
обстоятельств, лишь бы действительно отдохнуть от всего на несколько недель. Я надеялась, что это время пойдет нам с мамой на пользу, сотрет невидимые границы, которые мы вознесли после смерти отца, но с каждым днем ситуация лишь усугублялась.
Пускай мы и жили под одной крышей, но кажется, были дальше, чем во время ее командировок. Она даже не знала, что Исак каждую ночь пробирался в мою комнату и спал на полу, так как заснуть в одиночестве мне так и не удавалось.
Я ждала прихода друзей, как глоток свежего воздуха. Нура навещала меня несколько раз в неделю, принося домашнее задание и новую порцию школьных сплетен. Но все оставшееся время я находилась одна. Взаперти, в собственной комнате, в собственных мыслях. Закопавшись в учебниках, я ненадолго могла отвлечься. Но лишь на время, всегда лишь на время.
Я не понимала, зачем мама просила для меня выходные во время ее отпуска, если мы толком не видимся?
Зачем она каждый вечер покидает дом и приходит за полночь?
С кем периодически ссорится по мобильному?
Все мои вопросы всегда оставались без ответа и как только мое лицо стало походить на лицо нормального человека, я действительно ждала того момента, когда же я окажусь в школе.
Это случилось в середине ноября. Завернувшись в теплую шапку и длинный шарф, я медленно перебирала ногами про тротуару, наполняя легкие ледяным воздухом. Несколько недель назад я даже и не думала, что буду скучать по обычным городским прогулкам. Но как только мои уши пронзил мужской смех проходящей мимо компании, которые случайно задели меня плечом, меня стало трясти. Парни продолжали смеяться, и я вдруг снова оказалась в том темном переулке. Перед глазами все помутнело, грудная клетка отдавалась резкой болью. Меня шатало, ноги быстро переступали с ноги на ногу, но я не понимала куда двигалась.