Это самые долгие тридцать минут в моей жизни. Успеваю переодеться в черную футболку и джинсы. Хожу по кратире с ключами от машины.
Когда на телефон прилетает “клуб “Малибу” срываюсь с места как раненый зверь. В самой машине по пути в мажорный клубешник, решаю позвонить ей, но Ника не берет трубку. И чем чаще я звоню, тем большее бьется сердце об грудную клетку.
Паркуюсь криво, но меня сейчас не это беспокоит. Видимо сегодня довольно громкая вечеринка. По крайней мере на парковке и у входа невозможно пройти, чтобы не толкнуть кого-то плечом.
Пробираюсь внутрь без проблем. Охрана даже не спрашивает есть ли у меня пропуск или билет. Хрен его знает что сейчас надо, чтобы попасть в клуб. Сразу направляюсь в главный зал. Ищу взглядом эту смертницу. Найду — верхний слой кожи сдеру без обезболивающего. Брожу среди пьяной золотой молодежи минут десять, как вдруг мои зрачки сужаются как у хищника перед прыжком.
Попалась…
Громко сглатываю, но басы глушат все, даже стук моего сердца. Дышу через нос, медленно осматривая Нику из далека. Стоит, головой вертит пошатываясь. Как ее еще не трахнули? Или… не хочу думать об этом. Почему-то мысли, что к ней прикасался другой приводят в бешенство, а я и так на взводе.
Волосы растрепанные, сумочка болтается на локте, а вид у нее, мягко говоря, не самый лучший. Как минимум она похожа на шлюху в этой короткой юбке и майке без лифчика. Да, да, даже с такого расстояния вижу ее торчащие соски. Нацеплю прищепки, и будет ходить пока не посинеют. Это уж точно.
Сердце пропускает удар, когда она видит меня. Замирает как кролик перед удавом. Правильно бойся, Ника. Я зол, очень зол. И лучше ей не знать на что способен озверевший садист.
Медленно приближаюсь, не отводя глаз. Краем глаза вижу как оголенные участки ее кожи покрываются мурашками. Блять, меня это завит, а это плохо. Очень плохо. Нике лучше бежать и не оглядываться, но она продолжает стоять. Невольно призывает меня, не зная еще что я с ней сделаю.
Я не могу, между нами закончились тематические отношения не успев начаться. Но вот она, такая сладкая и доступная. Завтра я об этом пожалею… хватаю за локоть и тащу к машине. Она что-то кричит, позволяет себе опять повысить голос, и меня накрывает. Хватаю ее за горло, прижимаю спиной к машине и рычу прямо в губы. Вижу что ей нравиться, но она строит из себя недотрогу, опять…
Последняя капля моего терпения испаряется.
Впиваюсь в ее сухие губы жестким поцелуем. Еще сильнее припечатываю ее к холодной стали. Перехватываю ее тонкие запястья, фиксируя над головой. Рычу словно животное и продолжаю насиловать ее рот. Это, блять, чистой воды принуждение, но я не могу остановиться, такая она сладкая.
— Закрой рот, и не открывай пока не разрешу, иначе… — рявкаю ей в лицо когда отстраняюсь.
Ника лишь тихо всхлипывает. Дрожит, но, сука, не от страха или холода. Я уже видел этот блеск в ее глазах. Я знаю что она мокрая…
— В машину, — говорю спокойнее, но жестко. Руки ее отпускаю и не открыв ей дверцу иду садиться.
— Пристегнись, — зло приказываю.
Пытается, но ее дрожащие пальцы сейчас даже пушинку не могут удержать. Помогаю ей. Все делаю довольно резко и грубо. Завожу мотор, хочу спросить куда ее отвезти, как тут из ее тихого ротика вырывается жалобное:
— Не бросайте меня, Хозяин.
Сжимаю руль до неприятного скрипа. Смотрю вперед, запрещая сейчас поворачивать голову. Я об этом пожалею… и она тоже. Выруливаю с парковки и еду по дороге которую знаю наизусть. Домой… ко мне домой.
Глава 18
Алекс
— Сколько ты выпила? — Спрашиваю спокойно, хотя внутри всего трусит, в прочем, так же как и Нику.
Только мы сели в машину, я заметил неладное, ее трясло. Или у нее суперский метаболизм, или эта дура приняла что-то покрепче чем виски с колой.
— Д-два коктейля, — отвечает тихо, почти шепотом, обхватывая свои дрожащие плечи руками. В этом и проблема, ее трясет от холода, но на лбу выступили пару капель пота.
— Кто тебе их дал? Сама заказала? Кто-то купил? — Давлю на нее, но выбора нет. Не хватало мне тут трупа в машине. Минаев хоть и поможет в таком случае, но премии лишит.