– Какие слова?
– С тобой я чувствую себя в безопасности, – ответила она.
Он заставил себя молчать.
– Я чувствую твое одобрение, – продолжила Рута.
И снова он молчал.
– И если во мне чего-то недостает, ты…
Этого он не мог вынести.
– Рута, в тебе всего достаточно.
Она отвела взгляд и вытерла щеку тыльной стороной ладони.
– Есть еще одно чувство. Оно росло между нами, и я не знала, как это назвать. Даже, когда я доверяла тебе. Даже, когда мои мысли всегда были заняты тобой, я все еще не находила подходящее слово.
– Какое слово?
– Любовь.
Мир остановился, кувыркнулся и вернулся в исходное состояние, но он был ярче, резче, слаще.
Идеальнее.
– Если ты все еще хочешь, чтобы я любила тебя, то я смогу, потому что уже люблю. – Две слезинки скатились по ее скулам. – А если уже не хочешь, то все равно я буду тебя любить. Но если ты дашь мне еще один шанс...
Эли хотелось рассмеяться. Ему хотелось закружить ее. Хотелось попросить выйти за него замуж прямо сейчас, пока не передумала.
Рута пожевала губу.
– Ты мне отказываешь?
– Боже, ты такая… – он покачал головой, затем обхватил ее ладони своими и наклонился ближе, вдыхая ее аромат. – Я люблю тебя. Ты – мой первый и единственный шанс.
Глаза у нее ярко заблестели.
– Да?
– Да.
Его до самых костей пронзила радость. В груди стало жарко. Словно Рута вытащила оттуда нож, которым сама же и пронзила. У нее все еще была сила уничтожить его и, вероятно, всегда будет. Но Эли надеялся, что Рута будет милосердна.
– Значит ли это, что мы собираемся встречаться? – серьезно спросила она, с трудом выговаривая последнее слово.
Эли не удержался и прижал большой палец к ее полной нижней губе.
– Это значит...
«Что ты моя, – кричала первобытная часть его натуры. – Что я забираю тебя себе, и буду беречь и приумножать, как сокровище».
– …что я собираюсь быть полностью откровенным. Я не всегда был таким с тобой, и это было ошибкой. Хорошо?
Она кивнула.
– Это значит, что я не собираюсь даже думать о том, что у нашей истории может быть плохой конец. Ты понимаешь, что я имею в виду?
Она снова кивнула.
– И я буду видеть тебя каждый день. Научусь готовить больше блюд, буду упаковывать тебе ланч и вкладывать туда милые записочки. Я буду спрашивать, где ты хочешь переночевать: у себя или у меня, и при этом всегда предполагать, что мы проведем ночь вместе. Я буду думать о тебе, все чертово время, и поливать твои растения, когда тебя нет в городе, и держать тебя за руку на людях. Я собираюсь поцеловать тебя на публике и организовать для тебя вечеринку-сюрприз. Буду отправлять сотню сообщений в день с глупыми картинками, которые, по-моему, тебе стоит увидеть. Я чертовски прилипчивый, Рута. Ты сможешь это сделать? Ты сможешь жить со мной как со своим парнем?
Это слово казалось таким же недостаточным, как и то, что они будут просто встречаться.
«Пока, – сказал он себе. – На какое-то время».
– Я очень плохо отвечаю на эсэмэски, и не люблю вечеринки с сюрпризами. Но остальное... – она улыбнулась. – Да, я согласна.
Эли наклонился к ее уху.
– И я собираюсь сделать с тобой ужасно неприличные вещи.
У нее перехватило дыхание.
– У тебя неуемное либидо.
– Как и у тебя.
– Верно.
Эли отстранился. Рута запечатлела нежный поцелуй на его большом пальце, хотя ее глаза были серьезными, когда она предупредила:
– Со мной не будет легко.
Эли знал это, и был вполне доволен. Больше всего на свете он хотел изучить в мельчайших деталях сложную, непостоянную девушку своей мечты.
Он наклонился для поцелуя, перед этим сказал:
– Могу представить судьбу и похуже.
ЭПИЛОГ
РУТА
год спустя
Я уткнулась в подушку и стиснула зубы, но голос все равно прозвучал пронзительно и отчаянно:
– Ненавижу это.
– Правда? – Эли все еще не двигался внутри меня, но провел тыльной стороной ладони по позвоночнику, успокаивая мою дрожь. Это не сработало, потому что другой рукой он прижимал мои запястья к матрасу. – А мне нравится.
Еще бы! Он кончил. Дважды. И там, где пожелал – то есть в моем влагалище. А я до сих пор нет. Прошло уже несколько часов, и я была дрожащим, неудовлетворенным беспорядком. Когда Эли становился таким – напористым и властным, овладевающим, и я просто не могла. . .
Я застонала в подушку.
– Тебе правда не нравится? – прошептал он мне на ухо.
– Да, – соврала я.
– Бедная моя девочка, – он прищелкнул языком. Я была готова убить его, как только он меня отпустит. Как только позволит кончить. – Почему это?